– К счастью, её проклятья не достигли цели, я жив и здоров, только теперь очень осторожен с женщинами, ведь жениться мне совсем не хочется, – закончил свой рассказ Кирас, и лишь тогда заметил, что друг не очень внимательно слушает его.
Проследив за его взглядом, Кирас увидел девушку, которая видимо только вышла на террасу. Она стояла у входа и искала глазами место, где бы ей расположиться, а может компанию, к которой можно присоединиться.
– Ну вот, я стараюсь отвлечь тебя от невесёлых мыслей, и всё зря, но стоило появиться Элене, ты забыл обо всём.
– Так ты её знаешь?
– Не много.
– Как она хороша!
– Ты удивишься, мой друг, но ты не первый, и я уверен, далеко не последний, кто это заметил, – улыбнулся Кирас, любуясь при этом Эленой.
Девушка была действительна прекрасна. Среднего роста, платье молочного цвета, расшитое золотом, струилось по безупречной фигуре, а лёгкий ветерок, временами заставлявший ткань буквально лететь и охватывать ноги и талию Элены, подчёркивая их стройность и изящность. Кожа имела лёгкий смугловатый оттенок, прекрасно сочетающийся с цветом платья. Золотистые волосы, ниспадающие лёгкими волнами почти до пояса, лишь впереди подобранные и затейливо уложены, открывали прекрасное лицо. Прямой узкий нос, немного пухлые губы, алые, зовущие, но главное глаза, большие серьёзные, обрамленные тёмными пушистыми ресницами, иногда они казались серыми, иногда тёмно синими, в зависимости от освещения, но цвет не влиял на взгляд, глубокий и проницательный, глаза манили и немного пугали, своей холодностью. Девушке недавно исполнилось девятнадцать, и не столько красота, сколько сочетание юного лица и спокойных, невозмутимых глаз, резко выделяло её среди присутствующих.
– Так кто она? Что ты знаешь о ней? – нетерпеливо спросил Андреас.
– Она жрица Храма Исиды Египетской.
– Жрица? Но ведь она так молода!
Кирас удивлялся, глядя на Андреаса, не часто ему приходилось видеть друга таким возбуждённым!
– В том-то и дело. Видимо она отличается от других не только красотой. Хотя, по-моему, посвящение она ещё не прошла, только какие-то ритуальные испытания, не знаю, я в этом не силён.
– Конечно, отличается, посмотри на её невозмутимость, и это в столь юном возрасте! А глаза? В них столько грусти.
– Грусти? Ты так считаешь?
– Разве ты не видишь очевидного?