– До завтра, мой Вано…
Вано пытался обнять, удержать ее руку, поговорить, но слышал твердое:
– Нэт.
Его сводила с ума глуповатая улыбка, длинные влажные губы, воркующий с акцентом голос. Он хотел, желал, мучился, но ее маленькая твердая ладошка закрывала рот:
– Нельзя пока…
Потом Ия куда-то пропала надолго. Иван узнал от знакомых, что она уехала в Грузию хоронить отца. Иван неприкаянно прожигал время на вечеринках в общежитии, много пил и молчал. Все знали о его безответной любви, в утешение наливали полный стакан:
– Плюнь, Вань, не унижайся!
Неприятности начались и дома. Мать знала или догадывалась о его беспутстве, не давала, как прежде, денег, упрекала:
– Я себе не позволяю столько тратить! Не дай бог, еще отец узнает.
Иван назанимал уйму денег и боялся намекнуть об этом матери. На сессии он нахватал «хвостов», грозило отчисление. Куда ни кинь – везде клин.
Сокурсница Ивана, Эвелина Изварина из Загряжска, давно приглядывалась к Жеребцову, она тусовалась в одной с ним компании и, кажется, умнее всех поняла его. Она позвала как-то Ивана за столик в студенческом буфете и спросила прямо:
– Как дальше жить будешь? Ты без пяти минут на вылет, знаешь?
Иван безразлично кивнул:
– Знаю.
– Припудрила мозги княжна, ты и размяк. Эх ты, казак! Она княжна, как я графиня Загряжская. У нее головка – бо-бо, не понял? Она завтра себе вены вскроет или тебе кишки выпустит. Но сначала подоит такого добренького. Где цепь златая? Преподнес?
– Не твое дело. Хватит о ней!
– Нет, Ванечка! Ты в глубокой яме, в «хвостах» и в долгах. И к тому же слюни распустил. Я тебе, Ванечка, помочь хочу, не брыкайся. Сегодня идем сдавать экзамен, и я уже договорилась.
Эвелина, Ева, замечательно рыжая, породистая девица с желтыми навыкате глазами – не красавица, но миленькая, по определению Ивана, взяла Жеребцова в оборот. Она была хитра, умна, очень практична и каким-то верхним цепким чутьем угадывала выход в пиковых ситуациях. Как быка на веревочке, водила она Ивана по аудиториям, легко и по-свойски договаривалась с преподавателями, ненавязчиво всучивая им сувениры, – и студент воспрянул духом. Сдавал зачеты и экзамены почти на бегу, в пожарном порядке.
Ева разобралась и с долгами. Она разыскала маму Ивана, мадам Жеребцову, несколько раз встречалась с ней и долго, откровенно рассказывала о жизни ее сынка в студенческом общежитии. Ева обставила все самым благородным образом: Ваня – умный и добрый парень, искренний и открытый. Он совершенно неприспособлен к самостоятельной жизни, ему нужно покровительство, опека, надежный друг. Иван, конечно, наделал много глупостей, но, к счастью, ничего крайнего и дурного. Нужно уладить с долгами, чтобы парень не запутался еще больше, и под присмотром друзей и родителей из Вани выйдет прекрасный семьянин и толковый работник.