– Ычча![22] Бык холода рассвирепел – рога заострились, – сквозь облако тумана, ввалившегося в распахнутую дверь, послышался знакомый голос. – Дорообо![23] Успел-таки к утреннему чаю.
– Сэмэн, садись, хлебни горячего чаю с холода, – Саргылаана поставила на стол чашку. – Кэпсээ[24].
– Спозаранку спустился туман, ходишь как в молоке. Ничего не видно. Айаанка, как дела в школе?
– Таай, в Новом году я буду снежинкой. Эдьиий мне красивый костюм шьет на маскарад, – серьезно поделилась Айаана своей главной новостью, собираясь в школу.
– Ээ, детка, да у тебя уже новогодние хлопоты начались. Да уж… Время летит стрелой, – Сэмэн задумчиво погладил девчушку по голове.
– Таай, а ты меня в следующий раз возьмешь с собой на мунха[25], как Тимку?
– Ну, Тимир – мальчик большой. Со временем из него хороший рыбак выйдет. Чутье у парня есть, на охоту скоро пойдет. А барышням-то зачем мерзнуть и тянуть в ледяной воде тяжелый невод?
Айаана, увернувшись от Саргылааны, с любовью за-вязывавшей ей меховую шапку, неуклюже переваливаясь в оленьих унтах[26], подбежала к дяде и, запрокинув голову, прошептала:
– Я хочу поймать золотую рыбку, загадать желание о маме…
– Тоойуом[27], пора в школу, – тетя, слегка придвинув девочку к себе, обмотала ее круглое личико теплым шарфом.
– Вон сосед твой заждался. Замерзнет – на улице-то минус сорок. Ну, беги! – Сэмэн, взглянув в окно через морозные узоры, поторопил девочку.
– Убай[28], нашел бы ты земляков Сабдуллы. Как там наши мальчишки? Тревожно на душе… Хоть бы строчку написала, что ли! – в сердцах промолвила женщина, с тоской наблюдая за расползающимся по полу седым туманом, укутавшим девчушку на пороге открывшейся двери.
– Да они, как перелетные птицы, уж давно улетели на зимовку. Спрашивал я у своего однополчанина в городе – обещал узнать. Говорит, стройки везде остано-вились. Вряд ли они еще приедут. Жизнь пошла по-другому. Вчера на собрании-то слышала про пай? Если совхоз закроют, будут распределять земельные паи, скот раздадут по дворам. Помнишь, отец наш, бывало, сам себе говаривал, что социализм в окружении мирового капитализма долго не продержится. Хоть и необразованный был, а будто в воду глядел. И в партию не вступал по каким-то своим убеждениям.
– Мудрый был наш отец, да вот Майю сильно избаловал…
Таас Олом гудел под впечатлением общего собрания. Над селянами нависла угроза закрытия совхоза. Труженики, чьими руками создавалось и крепло хозяйство, не могли спокойно принять весть о надвигающемся развале. Собственным добровольным решением признать несостоятельным процветающий совхоз, некогда гремевший своими трудовыми достижениями аж до ВДНХ