Лейтенант Ричард Вэнс был известен на службе как человек большой эрудиции, научными способностями и ярко выраженной склонностью к востоковедению. Он прекрасно знал иврит, а некоторые его сослуживцы даже утверждали, что он владеет древнеегипетским языком. Как бы то ни было, он определенно мог общаться с гостем своего корабля.
После нескольких минут беседы, оживленной с одной стороны и затихающей с другой, Вэнс повернулся к капитану и сказал с озадаченным выражением лица:
– Возможно, вы будете смеяться надо мной, но, если я не ошибаюсь, этот парень говорит на очень приличном финикийском или пуническом языке. Я немного порылся в обоих, насколько это вообще возможно в наше время, и довольно хорошо знаю иврит, который практически является диалектом финикийского или наоборот – одному Богу известно. Суть всего этого в том, что он приветствует нас в стране некоего Меррака и хочет знать, откуда мы прибыли, чтобы доложить своему хозяину. Я рассказал ему все, что мог.
– Спросите его, можем ли мы найти безопасную якорную стоянку ближе к берегу, – сказал капитан.
– Может быть, мы проследим за его лоцманом? Пусть это даже будет несколько коварно, – предложил Вэнс.
– Задайте вопрос, – отрывисто сказал капитан.
Вэнс покраснел и, повернувшись к мужчине в красном, долго говорил. Наконец, с помощью жестикуляции, его смысл стал понятен. Островитянин ответил, что вокруг мыса, откуда пришла его лодка, глубокая вода и хорошее дно, и что он сочтет за честь провести Сокола в безопасную и удобную гавань.
Предложение было незамедлительно принято. Обратившись с несколькими словами к команде своего судна, он сказал, что если корабль пойдет по их следу, то найдет то, что ищет.
После этого якорь был поднят, и Сокол, поставив только передние паруса, начал скользить по воде, взбитой в белую пену ударами мускулистых гребцов. Незнакомец не предпринял ни малейшей попытки покинуть палубу корабля, и его офицеры были избавлены от необходимости открыто задерживать его в качестве заложника обеспечивая свою безопасность и честность гребцов лодки. Однако он продолжал время от времени выкрикивать команды, направляя ход своего судна.
Вэнс перегнулся через нос и стал наблюдать за гребцами. Это были люди, ничем особенно не отличавшиеся от других рас Тихого океана и, несомненно, не имевшие никакого расового сродства со своим командиром. Ум лейтенанта был занят тем, что пытался сформулировать какую-нибудь теорию, которая объяснила бы присутствие подобного человека в таком месте.