– Мы скоро уедем, – пообещал мужчина и снова пошёл с кем-то здороваться. А я ощутила холод, который разворачивался маленьким ураганом внутри. Почему-то от прикосновений Васи, от его близости, мне всегда тепло, а без него… Как-будто простудилась под кондиционером.
Маска сползала с Васи. Я замечала это через объектив, когда он морщился при очередном вопросе или излишне резко поворачивался. Было видно, что он тоже устал, и настоящий он так и хочет вылезти наружу и навешать всем моральных оплеух. Он очень старательно избегал женского общества, словно ему оно приносило раздражение. Он кривил губы, когда к нему подходила очередная расфуфыренная девица и просила что-то или предлагала. Я видела, как его улыбка превращалась в оскал. Прямо внутренностями ощущала как он зол, но держится. Лавировал между барышнями, учтиво болтал с господами, и когда наши глаза встречались, он шептал губами, что уже скоро.
Ближе к полуночи я устроила перерыв. Всё, что могло быть важного, уже случилось, и по факту – моя работа окончена. Можно вообще уйти в машину и стянуть наконец-то эти туфли. Но я из солидарности к писателю всё равно делала вид, что работаю в поте лица.
Не успела я втянуть летний городской воздух, как по ступенькам сбежал Вася, на ходу бросая:
– Валим, валим!
Похвалите меня, я не стала уточнять «кого именно», а просто засеменила следом. Мужчина оглядывался, словно переживал, что нас могут догнать и заставить вернуться. Через три метра его нервы не выдержали, и он подхватил меня на руки, потому что передвигаться на каблуках стоило мне моральных сил больше, чем физических. Я взвизгнула, и обхватила шею Васи. Он благодарно улыбнулся: тащить на руках упирающуюся девицу сложнее, чем покорно согласившуюся на этот метод передвижения.
Я расположилась на водительском месте, подвинула кресло, немного подправила зеркала, пристегнула ремень. Вася смотрел за этим выступлением с непередаваемым сомнением.
– Я думал ты более беспечная…
– Да ну, брось. Мир мне не простит, если я угроблю такого писателя как ты в банальной автокатастрофе.
– Сплюнь.
– Я обычно глотаю, – ляпнула, и только потом поняла что именно.
– Похвально,– лукаво и от этого более будоражаще прозвучал бархатный голос с хрипловатыми нотками. А я покраснела. Наверно. Ну, уши точно. – Продемонстрируешь?