Мама ничего не хотела слушать и понимать. Все попытки возразить оказались безуспешны. Видно было ее усталость и безысходность, и она просто согласилась.
Под голоса родителей я заснула и открыла глаза только в машине. Жасмин ехала впереди, а я с мамой сзади.
– Мам, а куда мы едем?
– В путешествие, солнце мое, – шепнула она мне на ухо.
«Единомышленник есть у каждого человека – это он сам»
Мое сознание вернулось. Я была в полной тишине. Голова болела, как будто я не спала целую вечность, а веки были настолько тяжелыми, что их не удалось сразу открыть. Вокруг только темнота, но, приглядевшись, я уловила очертания своей комнаты. Ужасно хотелось пить.
Я не понимала, какой сегодня день и закончился ли тот странный сон. Я ощупала себя, потерла глаза, ущипнула за плечо – больно, значит, не сплю. Еще не рассвело. Будильник показывал три часа ночи.
Тело горело, подняться не было сил, как при высокой температуре. Я попыталась встать, комната поплыла перед глазами. Меня затошнило.
– Нет, я не хочу! – прошептала я.
Голова закружилась, и я потеряла сознание.
***
Солнце слепило глаза, я боялась вдохнуть, чтобы не почувствовать запах рвоты. Но оказалось самочувствие в порядке. Я закрыла глаза руками и задышала полной грудью. Грудная клетка двигалась вверх-вниз, а голова пыталась восстановить происходящее. Все замелькало картинками: плачущая мама, скорая, кулон, шестилетняя девочка по имени Ангелина, Жасмин и темнота.
Мне срочно нужно было узнать, где мама и как самочувствие бабушки.
Пропущенных звонков не было. Телефон уверял, что сейчас пятнадцатое сентября, пять минут восьмого. Значит, прошло четыре дня после моего рождения. И получается, я все это время пролежала в кровати.
Мама наверняка была у бабушки. Не могла же она сидеть рядом со мной все эти дни, тем более я в порядке. Я набрала ее номер.
Гудки звучали так монотонно, что их было просто невыносимо слушать. Ответа не было. Трубку не взял никто: ни бабушка, ни мама, ни Жасмин. Я посмотрела на себя: то же бирюзовое платье, меня даже никто не переодел. Надо привести себя в порядок, поесть и попытаться разыскать родных.
В области лопаток сильно жгло и чесалось, наверное, я ударилась ими, когда падала. Я взяла за край платья и подняла руки вверх. Раздался грохот. С прикроватных тумбочек слетело все, что стояло на них, а платье не снималось. Я, запутавшись в платье, опустила его обратно.