Пацанов скрутили, допросили и… Отпустили! Гаденыши, пошли на сделку со следствием и, получив подзатыльники, разбежались по углам. А её, умную и красивую, заломали, пытали и бросили в темницу. Как дуру какую-то. Теперь погибнет во цвете лет от голода и пыли.
– Выходи, – дверь распахнулась в самый душещипательный момент воспоминаний. – Голодная небось? Обед-то просрала, прости, Господи! И как в голову такое пришло? Девка на выданье уже – двенадцать годков стукнуло! Эх-хе-хех, горе луковое! Не плачь, не плачь, не сердится уже заведующий. Иди в палату, ждут, как героиню. Натырили из столовой хлеба и сосисок. Иди.
Иди… Побежала стрелой, как собака Баскервилей! Ух, как уши надеру подельникам! Только поем сначала…
Сказочная (не)справедливость
Сижу такая сгорбленная и утомленная. А еще старая и морщинистая. Конечно, поймают женщину с хренового ракурса и радуются…
Ой, только не надо этого – сама виновата! Знаю, без улиток скользко. Только плох тот солдат, что не мечтает стать генералиссимусом. Какой смысл, имея шанс, не поиметь оный на полную катушку?! Ой, всё, заверни свои морали в трубочку и засунь в… Да хоть вон в то дырявое корыто. И иди.
Иди, человек, дай спокойно сдохнуть тут, на крыльце. Чего внутрь не иду? Дура я, что ли, – землянка того и гляди рухнет. У деда руки из… Да и хрен с ним и руками его. На чём я остановилась? А…
… ведь были люди в наше время, не то, что нынешнее племя… Упс, чегой-то меня не туда понесло… Ты вообще, милок, кто будешь? Впрочем, какая разница, кто ты, а вот кто я?
Когда килька в банке улыбается
– Сядь, трясогузка, расскажу сказку. Где ты, заполошная? – бабка оглядела избу. – Ишь ты, одна… Себе тогда расскажу.
В далёкие те времена народу было жуть как много! Что кильки в банке набились на земле. Молоденькая тогда была и вечно голодная. Сердилась, помню, на родителей – зачем рожали, раз накормить не могут? И решила, что сама детей заводить не буду, не по карману. Так и жила, как решила – школу не закончила, работать пошла, парней за версту обходила, экономила и копила.
Спрашиваешь, не скучно ли, не одиноко? А когда кручиниться было – приду с работы и давай закрома перебирать, любоваться. Какое еще веселье надобно. Душа родная? Тьфу, родню же кормить-одевать придётся. С баночками пошепчусь, с мешочками посплетничаю и с закатом спать – нечего электричество переводить.