Единственное, что было достоверно известно – в разные годы мокрицы подобрали двух охотников, пострадавших на охоте и находящихся на грани гибели. Подобрали и вылечили, если можно так выразиться. Оба охотника – и Кирсеваарис, и Милуган – вернулись с плато, но они уже не были ни первым, ни вторым. Вернее, с тех пор Кирсеваарис и Милуган стали совсем другими людьми, если предположить, что они вообще остались людьми. А потом, через некоторое время, и тот, и другой, вернулись на Тво-Кинт и исчезли, не оставив после себя никаких следов.
Но эта странноватая история не охладила горячие головы, жаждущие победы над тайнами Тво-Кинта. Каждый год, как только в кронах исполинского леса на плато Сериаз по ночам начинали светиться флюоресцирующие траектории прыгающих по веткам мокриц, наступал новый сезон охоты. И мы с Питом вот уже пять лет спешили за лицензией как можно раньше, чтоб опередить остальных желающих и не пропустить очередной сезон. И две блаженных недели по ночам выслеживали мокриц, пытаясь настичь хоть одну.
Дело заключалось даже не в грандиозной награде, давно обещанной тому, кто сможет добыть мокрицу для исследования – живой или мертвой. Вы представить себе не можете, насколько прекрасны сияющие разноцветные капли светящейся жидкости, падающей с тела мокрицы в полете. Теплый ночной воздух свеж и напоен терпкими ароматами коры невообразимо огромных деревьев, две луны Тво-Кинта весело поглядывают на вас с неба, безумные мокрицы прыгают кругом.
И вот ты затаился среди толстых ветвей грандиозного дерева, возбужденно ожидая приближения мокрицы на расстояние длины лассо, и вот она совсем близко, и ты выскакиваешь из укрытия, не думая о крепости карабина, надежно удерживающего тебя от падения вниз с высоты метров пятидесяти.
Азарт охоты вселяет уверенность, что рано или поздно ты сможешь набросить лассо на туловище пролетающей мимо мокрицы, ведь стрелять в них бесполезно. Пули проходят сквозь их тела, не нанося им никакого вреда, ловушки, даже силовые, они чувствуют и обходят. Остается только допотопная веревка с петлей в руках, как того требует неписаный кодекс охотников на мокриц.
…Мысли мои неслись внутри черепа со скоростью мотоциклиста на стене цирка, как мокрицы по веткам. А вот они и сами материализовались из темноты, неслышно обступив нас, и я перестал думать о чем бы то ни было, потому что одна из них ляпнула меня задней ногой по лбу. Удар с силой лошадиного копыта опрокинул меня на землю, а когда муть в голове рассеялась, мне удалось увидеть… Лучше бы я никогда ничего такого не видел!