– Влюблялась. Точнее, очаровывалась. Ненадолго, – перебила она. – Иногда хотелось полюбить по-настоящему… но больше всего хочется сейчас. Жизнь коротка.
– Глупости.
– Я же объясняла, у меня такое ощущение – грядет что-то масштабное. Понимаешь, это стало навязчивой идеей. Я просыпаюсь среди ночи в холодном поту, вдруг поняв, что все это совершенно беспочвенно… но это назойливое предчувствие… такое сильное, густое, едкое…
– Одна из таких ночей была в пятницу, я угадал?
– Да. Мне просто необходимо было побыть рядом с кем-то близким, с кем-то, кто не станет расспрашивать – просто подарит ощущение тепла и покоя. Представь, мне тоже бывает плохо. И больно. И странно.
Степа молчал. Недокуренная сигарета, зажатая между его дрожащими пальцами, постепенно тлела.
– Я не умею влюбляться по-настоящему, – продолжала Дина – как всегда, ровным, пусть и хрипловатым голосом. – А если вдруг кем-то увлекаюсь, он, скорее всего, неинтересен мне как человек, потому все длится совсем недолго. Это всего лишь красивый сюжет красивого романа, который наскучит мне после второй главы. Я научилась относиться к подобным играм снисходительно – не лишать же себя приятных поворотов сюжета, – но ни в коем случае не серьезно. Не допускала интимных отношений – я бы хотела этого с кем-то близким, а не с полуразмытыми образами принцев. А близкие мне люди мужского пола – их я любила, но мне никак не удавалось увидеть в них привлекательных молодых людей… да, это всегда были искренние, теплые, глубокие чувства, но…
– …дружеские, – невольно подсказал Степа, выбросив истлевшую сигарету и машинально потянувшись за другой.
– Именно.
– Так же и со мной?
– Нет, с тобой – не совсем. Просто… когда ждешь чего-то постоянно и с минуты на минуту, ты ловишь каждый намек, предчувствуешь и даже торопишь этот момент… и очень легко ошибиться, принять желаемое за действительное. Впрочем, желаемое ли? Может быть, я все истолковала неправильно и меня ждет не любовь, а смерть. – Дина шумно выдохнула дым. – Да, и то и другое – самое сильное, святое и непреложное, что есть на свете. А то, что я ощущаю, как раз…
Она прервала саму себя и заговорила уже иначе, слегка торопливо, будто сворачивая надоевшую беседу:
– Ну да ладно. Возможно, все куда проще, чем я себе навоображала.
Степа отметил, что она будто чего-то испугалась (спокойная и отважная Дина – испугалась?!), но то, что она сказала после, немедленно вытеснило эту мысль: