Я прошёл по излучине вдоль берега, местами пробираясь через заросли ивняка и снова вышел к крутому склону. Дождь всё это время шёл почти не переставая, небо было затянуто плотным одеялом туч, а солнце так ни разу и не показалось. Периодически я останавливался, чтобы осмотреться и прислушаться. Ветер качал макушки деревьев, растущих по берегам реки и на склоне, от того порой создавался весьма приличный шум. По небу не торопясь плыли тяжёлые свинцовые тучи, полные влаги. Иногда где-то вдалеке слышались выстрелы, заставлявшие меня задуматься том, что я выбрал неподходящее или, по меньшей мере, не самое удачное для охоты место, ведь у меня до стрельбы дело пока не дошло. Обойдя изгиб реки и никого не встретив, я поднялся обратно и осмотрел раскинувшийся подо мной луг и изворачивающуюся реку, местами скрытую прибрежной растительностью и уходящей в дымку. Тихо, только шум ветра в ветвях деревьев и отдалённое журчание воды. Какая же красота кругом… Когда смотришь на такую прелесть, хочется полной грудью вдохнуть этот свежий сырой воздух, стоять и слушать эту тишину, нарушаемую только гулом ветра, и смотреть на теряющуюся во мгле даль.
В охоте для меня главное даже не добыча, а та окружающая тебя красота, то чувство единения с природой, которое заставляет тебя глубоко вдохнуть, слегка запрокинуть голову, прищурить глаза и невольно широко, во весь рот, улыбнуться и тихонько, на выдохе произнести: «Ах, как же хорошо».
Снега в этом году было совсем мало, зима и начало весны выдались на редкость тёплыми, так что к концу марта от снега уже не осталось и следа даже в лесу. Незадолго до захода солнца я с моим товарищем и его сыном приехали к лесу, состоявшему по большей части из берёз и других лиственных деревьев, с небольшими вкраплениями сосен и елей. Мы выбрали просеку и пошли по ней в глубь леса. По просеке проходила колея дороги и идти оттого было легко. Спустя некоторое время мой товарищ поставил сына на просеке, сам вышел на опушку, а я встал чуть дальше в месте, где просеку пересекал противопожарный ров. Солнце было уже низко, его алый шар медленно скользил по небосклону, оставляя на берёзах бархатный чуть розовый свет своих тускнеющих лучей.
Мы стояли и слушали, когда раздастся хорханье – верный признак приближающегося вальдшнепа. Но пока всё было тихо. Настолько тихо, что слышно было, как ветер колышет оставшейся с прошлого года на соседней берёзе сухой лист, который при каждом своём движении задевал за ветку и шуршал. Из леса доносилось весёлое весеннее щебетание и чириканье птиц. Я встал лицом на закат и смотрел, как солнечный диск медленно тонул, опустившись за верхушки ещё голых деревьев, мелькая сквозь их причудливо изогнутые ветви. Чем ниже, тем плетень ветвей становился всё плотнее, пока не превратился в чёрную монолитную стену, за которой ничего уже нельзя было разглядеть. Багровый диск скрылся, осталась лишь светлая розовая полоса вечерней зари на начинающем темнеть небе. Обращали ли Вы когда-нибудь внимание, как проглядывает заходящее солнце из-за густого сплетения ветвей деревьев? Контрастные чёрные, резко очерченные силуэты, подсвеченные с другой стороны, как в театре теней, чётко выступают на горизонте, позволяя воображению рисовать самые причудливые картины. И как приятно увидеть почти у самой линии горизонта последний проблеск солнечного света, как будто само солнце подмигивает тебе и говорит: «Ну, давай, до завтра. Смотри, не проспи».