Всю ночь я пролежал, вглядываясь в кромешную тьму. Пойти некуда, заняться нечем, в комнате помимо тебя ещё несколько человек, кто-то посапывает, кто-то похрапывает, кто-то всхрюкивает, как, например, на верхней кровати сбоку в углу. Это сейчас я знаю, что его зовут Валентин, а тогда просто парень с большими глазами. Он всегда по ночам всхрюкивал. Очень смешно. А сверху какие-то шаги по скрипучему полу и судя посему кому-то тоже, не спалось. Пару раз лязгнуло окно, где-то пролаяла собака, раза три была сирена, а парень на нижней полке возле двери всхлипнул, словно проскуливший щенок. Лишь под утро стало как-то совсем зябко и удалось уснуть. Проснулся, когда кто-то барабанил кулаком по деревяшке.
– Вставай! Николай, просыпайся! Съёмка через час, ты в первом «прогоне». – Кстати «Прогон» в этом месте, имеет свой смысл – это не более, чем съёмка. Сначала их было по две, изредка три в день, потом шёл просто поток. Но, пока о первом дне.
Не помню, кому принадлежит тот голос, но барабанная дробь по двери не стихала до тех пор, пока я не сел, не открывая глаз, свесил ноги с кровати и кивнул. Дверь звонко хлопнула и мне так захотелось обратно лечь, но пришлось идти в душ.
Вот тут-то, я и стою по щиколотку в луже тёплой вспененной воды с остатками шампуней, геля для душа и чьих-то волос. То есть всех, кто спал в этой комнате и уже принял свой моцион с утра, израсходовав горячую воду. Которую заботливо создал наш собственный бойлер.
Не успеваю завершить сетования на судьбу под стекающие капли с волос и хмурое отражение в зеркале, поскрипывая, дверь отворяется, выпуская остатки пара и тепла из душевой.
– Проснулся? Через сорок минут будь, пожалуйста, в студии. И Николай… Пах, в порядок приведи. Подмышки тоже! – Указательный палец был направлен в сторону самого сокровенного, так сказать. А если говорить менее витиевато, в сторону моей половой принадлежности. – И голос, и палец принадлежат директору нашей порно-крысиной лаборатории. Субъект тот ещё, и со странным то ли прозвищем, то ли именем, Стен. Нет, он не отрицательный персонаж, наоборот, менее злобный, чем та роль, что отведена ему по факту, хотя симпатии он во мне не вызывает. Ощущения, балансируют между «уважаю» и «без него было бы лучше». Вот если придётся охарактеризовать его, например, на каком-нибудь допросе, скажу так: личность весьма неординарная. Как высказался один из моих коллег по данной студии: Стен, не преступен, как монашка и распутен как шлюшка.