– У нас приказ! – веско сказал
Еськов, и посмотрел на себя как бы со стороны – хорошо ли
получилось?
– И у меня! Везли командира в
медсанбат, а лошадь померла!
– А мы тут при чем? – удивился Димка
и разозлился на себя, что как-то по-мальчишески это прозвучало. Еще
бы не хватало петуха пустить фальцетом!
– Больше тут никого нету, а раненого
надо эвакуировать! – безапелляционно заявила
девчонка-санинструктор. Еськов попытался вспомнить, что там
полагается делать, когда имеешь приказ, а тебе всучивают раненого,
но то ли в училище этому не учили, то ли прозевал науку. С одной
стороны надо бы эту пигалицу отогнать, ну то есть – отодвинуть, и
продолжить движение, с другой – девчонка говорила так уверенно и
так твердо стояла на своем, что Димка засомневался. Если что и было
твердо вколочено в армии, так это то, что команды, отданные
уверенным тоном, – надо исполнять! Потому, что если человек
командует – значит уполномочен!
Но это человек, а тут – девушка!
К тому же вот так вот подчиниться
незнакомой девахе просто не давало даже обычное мужское самолюбие,
которое у лейтенанта имелось. Подавил желание почесать в затылке и
сделал то, что предписывалось по уставам – решил провести разведку,
для чего выдвинулся силами до одного лейтенанта, то есть себя, к
телеге.
Раненый был плох, это было сразу
видно. Сильно рваная гимнастерка, под ней вся грудь в бинтах.
Петлички саперные, со шпалой. Капитан, не кот чихнул! Еськов
подтянулся, приветствовал, как полагается. Капитан для молодого
лейтенанта был серьезной фигурой. Да собственно только с командиром
роты, – капитаном Трофимовым – Димка и общался, в более высокие
эмпиреи, где обитали майоры и полковники, и не заглянуть было.
– Капитан Николаев! – тихо
прошелестел в ответ раненый и закашлялся. Вяло и как-то уже
привычно обтер тряпочкой кровь с губ.
– Ваша сопровождающая требует вас
эвакуировать, а у меня приказ, – доложил Еськов озадаченно.
– Какой приказ? – спросил
раненый.
Еськов замялся. Во-первых, не был
уверен, что должен докладывать об этом первому встречному,
во-вторых отданный приказ был не вполне по-уставному отдан и потому
лейтенант не знал – можно ли сказать «Хоть сдохнуть, но немцев
задержать на этой дороге до ночи!»? Ротный, запаренный и
взвинченный, именно так и выразился. Димка решил, что, в конце
концов, секрета особого тут нет, а капитан-сапер все-таки старший
по званию. И аккуратно сообщил тому, что выдвигается силами до трех
танков по этой дороге, имея целью воспретить частям немецкой армии
продвижение по этому направлению. Собственно три танка – это
звучало грозно, сам лейтенант не без оснований считал, что третья
машина – старый, как дедовы валенки, пулеметный БТ-2, бывший до
войны учебным и немало претерпевший от обучаемых, – как бы не
вполне танк. Как говаривал комвзвода-раз Сашка Бирюков: «Танк без
пушки – деньги на ветер!»