Холодно, как же холодно, хоть сейчас и темно нужно пройтись обязательно. А то так и просижу в своих грезах, господин Ясуо снова будет ругаться «Опять витаешь, на кого похож стал, с тобой разговаривают, а ты на облаке сидишь» Одевшись, я медленно вышел из комнаты, все вокруг еще спало, если бы не колышущиеся на ветру ветви деревьев, казалось бы, что все вокруг замерло, остановилось, отказалось двигаться и продолжать существовать. Да уж, эта моя глупая особенность вставать так рано, и прокручивать в голове разные нелепые мысли, туда сюда и опять. Мощеная дорога под моими ногами была узкой путеводной артерией, соединявшей все возможные пути и направления в храме, маленькие вкрапленные камушки издевательски выпирали, сколько же раз я об них спотыкался. Ускорю шаг, быстрее согреюсь, уже показалась обитель Иори, за полупрозрачной ширмой виднелся слегка тлеющий свет, «опять играл допоздна в го». Со мной больше не играет, не говорит почему, но мне понятно, я плох в этом, не выиграл ни единого раза, возможно, он просто очень хорош. Ну ничего, все в сравнении познается, Аки ему в игре никаких шансов не оставляет. Если господин Ясуо увидит что свечи не потушены, ох и достанется бедняге.
Господин Ясуо снова заставит его вычищать храмовый пруд от листьев и прочего мусора. Незавидная участь, похоже на бесконечный цикл, так много вычистил, старался в поте лица, а на следующий день нападало как будто ещё больше. Никогда не спрашивал у него, как он к этому относится, видит ли он в этом смысл или считает это пыткой? Скорее всего второе, учитывая сколько он ворчит. Выглядит необычно, как живопись наоборот, листья разбросаны маленькими переливающимися точками осенних оттенков, и приходится убирать их по крупице, понемногу, пока не останется один чистый лист, светлая зеркальная гладь. Не хотел бы я этим заниматься, хорошо, что есть Иори, человек который почти никого не слушает.
Мне хватит времени дойти до кладбища и обратно, пока колокол с железной неотвратимостью в очередной раз не прозвонит трижды и все не начнут немного вяло и сонно стекаться на очередной дзадзэн. Сколько раз мы просили господина, отказаться от этого буддистского ритуала, но он вбил себе в голову, что медитировать рано утром полезно, сделав нас всех жертвами своей прихоти. Вот справа показался, старый, уже изрядно подгнивший от сырости указатель, c него начиналась дорога к сгоревшей много лет назад новой части храма. Остался только он и покосившиеся тории*, я помню, как зачищали столбы, как их красили. Теперь на них и взглянуть страшно, нынешний год они могут и не простоять.