Всхлипывая и поминутно сбиваясь, Беатрис все выложила, утаив только причастность к происшествию своего злейшего врага. Кто-то из девушек охнул, кто-то помянул богиню, другие промолчали, и только Гренда, высокая статная брюнетка с карими блестящими глазами, не сдержалась:
– Как ужасно быть такой неуклюжей и бестолковой! Да пошлет тебе Благостная Идана побольше мозгов.
Последнюю фразу она протянула донельзя похоже на их бонну, и многие девушки не сдержали смешки, особенно те, что вечно поддакивали Гренде и везде за ней таскались.
– Фулн! – оборвала веселье мединна Туард. – Веди себя достойно и сосредоточься на рукоделии. К концу урока жду твою вышивку в законченном виде. Потрудись на этот раз сделать все аккуратно. То же самое касается каждой из вас.
Девушки притихли и уткнулись в свои работы, а преподавательница обратилась к Беатрис:
– Пойдем в подсобку. Тебе нужно привести себя в порядок.
В крохотной комнатушке, примыкающей к основному кабинету, хранились материалы для занятий и всякая мелочевка, но кроме этого здесь находилась раковина с умывальником и глубокая емкость для разведения красителя. Мединна Туард периодически окрашивала небеленые ткани в разные цвета и вручную готовила их к использованию адептками.
– Умойся и выпей вот это, – сказала она и налила в стакан отвар трав, который всегда был у нее под рукой. Пожилая, склонная к полноте преподавательница страдала сердечной болезнью, и местная лекарка, мединна Замас, прописала ей этот отвар для успокоения нервов и укрепления сердца. Теперь мединна Туард считала его универсальным средством от любой напасти.
Беатрис с непередаваемым блаженством подставила истерзанные руки под прохладную воду, потом ополоснула лицо, вытерлась искусно вышитым полотенцем, подаренным ею любимой преподавательнице на именины, и залпом осушила поданный отвар. На душе как будто стало легче, и она понемногу успокоилась.
– Не буду спрашивать, что там на самом деле произошло, – сказала мединна Туард, – но уверена, ты просто так не схлопотала бы наказание.
– Ага, – кивнула Беатрис, вытирая вновь выступившие слезы. – Обидней всего, что все мои старания на этой недели пошли прахом. Я так и не получу заветное пирожное, хотя мои отметки были на порядок выше, чем у всех остальных.
– Эти ваши соревнования за лакомство до добра не доведут, – посетовала преподавательница, сложив пухлые руки на груди. – Явно ты своими блестящими успехами многим поперек горла.