Когда раздался еще один выкрик из кабинета, я опешила.
– Девушка! Зайдите быстрее!
В недоумении я встала и открыла дверь процедурного кабинета. В нос ударил резкий запах нашатырного спирта. Врач стояла возле Андрея и держала вату у его носа.
– Вашему молодому человеку стало плохо. Помогите мне вывести его в коридор. Быстрее! Шевелитесь же! – Она схватила Андрея под правую руку и, призывно показывая на левую, чеканила каждое слово. – Операцию будем продолжать с вами. Надеюсь, что у вас нервишки покрепче будут, чем у этого. – У нее хватила воспитания не закончить фразу.
Я в растерянности перевела взгляд на операционный стол, на котором на боку лежало маленькое собачье тельце, бьющееся в мелких конвульсиях. Четыре лапы были попарно стянуты жгутом. На животе зиял уродливый разрез, из которого текла кровь. Я еле смогла сдержать рвоту.
– Но! Нет! Я не могу.
– Никаких но! Наркоз собаке уже поставлен! Разрез сделан! Нужно закончить начатое! Если желаете, то можете прямо сейчас забрать! Обоих!
Я закусила губу, чтобы сдержать нахлынувшие слезы, бросила на лавку свою дубленку, куртку Андрея и прошла в кабинет. Мы взяли Андрея под руки и выволокли на скамейку в коридоре. Лицо его было бледнее чисто побеленных стен ветеринарной клиники.
– Держите задние лапы! Покрепче! Можете отвернуться!
– Зачем? Она же под наркозом? – мои руки и губы затряслись одновременно.
– Держите, я сказала! Так надо! – Врач нацепила на нос медицинскую маску.
В левую руку я взяла задние лапы Лизки, а правую сжала в кулак так сильно, что мои ногти впились в ладонь. Я не отвернулась, а наоборот, вонзила взгляд в холодный скальпель, которым профессионально орудовала женщина.
– Какая жестокая профессия! – я облизывала соленые губы, еле сдерживая желание схватить мою Лизку и бежать отсюда со всех ног. В школьные годы я была отличным спринтером.
– Каждому свое. Поверьте, мне нравится лечить животных! Это сначала страшно. Сначала все страшно. А с опытом я поняла, что выучилась самому благому делу. Рана заживет! Обязательно! – с какой-то грустной усмешкой она взяла в руки иглу и аккуратно зашила уродливую рану. – А у вас какая специальность?
Я не ответила, потому что она вовсе не нуждалась в моем ответе. Она верила в свое добро и была абсолютно права в своей Вере.
– Все. Готово! Можете отпустить лапы. Несите сюда переноску. С вас восемьсот пятьдесят рублей!