А потом в дверь постучал
посыльный-санитар из местных призывников, и скучным протокольным
голосом заявил, что в 12.00 в клубе будет собрание товарищей
командиров и товарищ старший лейтенант должон там быть. Немножко
разленившийся от спокойной жизни Берестов поворчал про себя, что
вот, неймется людям в воскресенье, – и убыл. Сослуживцы, которых
так же неторопливо собрали, понятия не имели, зачем собственно все
это затеяно, благо тему собрания не обозначили.
Потом так же неторопливо расселись в
зале, подождали, когда разместится президиум. И вышедший на трибуну
помполит как-то очень спокойным голосом сообщил, что в 4 часа утра
без объявления войны германская военщина атаковала границы Союза
Советских Социалистических Республик.
Несколько минут старший лейтенант
сидел ошарашенный. Нет, войну ждали, в воздухе таким пахло густо,
но как-то все же не думалось, что все будет так быстро. И приятели
и сослуживцы были уверены, что – будет, но еще не сейчас. Все-таки
Рейх сожрал слишком большой кусок – всю Европу, – и переварить
нужно время, подчинить своей воле, насадить свои порядки в
свободолюбивых странах. К тому же французские, чешские, немецкие
рабочие и крестьяне – братья по классу, поэтому будут
сопротивляться нацистскому насилию. Чтобы подавить сопротивление и
саботаж время надо.
А если Гитлер нападет – то его
постигнет та же участь, что раньше накрыла интервентов, которые
вынуждены были драпать, спешно эвакуируя свои войска,
распропагандированные и успехами Красной Армии, и передовой
марксистско-ленинской идеологией. Чудом тогда не полыхнули
социалистические революции в странах капитала. Останься интервенты
тут подольше – допрыгались бы до французской и английской Красных
Гвардий в Социалистических республиках Франция и Англия!
Берестов в такие разговоры не лез,
стеснялся своего косноязычия, да и к тому же было у него сильное
сомнение в том, что все будет так легко. На финнов, к примеру,
такая пропаганда не подействовала никак. Холостой выстрел. Как были
упертыми нацистами, так и оставались. За пару дней до той пули, что
покалечила бравого взводного, пообщался Берестов с двумя пленными
финнами и поразился их высокомерному хамству. Словно старорежимные
графья держались они. И разговаривали через губу, как с лакеями
своими, только для того, чтобы гадость сказать. Тогда его
помкомвзвода, спокойный и тяжелый характером старший сержант Волков
попросил своего командира отойти на пару минут в сторонку. И
лейтенант отошел. Вроде даже ударов за спиной не слыхал. А когда
его позвали – высокомерие с финнов слетело совершенно, и стояли они
не так горделиво, даже как-то согбенно. Хотя никаких синяков не
было на их мордах, а сдулись.