Программа общеобразовательных школ, которая называлась «Школа 2000», к тому моменту была унифицирована.
Никаких градаций по продолжительности обучения, как в школьные времена моего старшего сына, не существовало.
В прессе громко обсуждалась новая концепция школьной программы, говорилось о том, что она более прогрессивная и помогает сгладить противоречия, существовавшие в подходах к обучению прежде. Очень симпатичным мне показались принцип минимакса, который обещал «обеспечить… усвоение на уровне социально безопасного минимума (государственного стандарта знаний, умений, способностей)», и «принцип психологической комфортности, предполагающий снятие всех стрессо-образующих факторов учебного процесса, создание в школе и на уроках доброжелательной атмосферы, ориентированной на реализацию идей педагогики сотрудничества, развитие диалоговых форм общения»[2].
Эти идеи казались мне привлекательными и гарантирующими успешность моего сына в новых для него условиях. Дорого бы я заплатила, чтобы в то время мне попался человек или книга, которые могли бы предостеречь от поджидавших нас опасностей и несчастий.
К сожалению, я такого пособия не встретила. Методички писались учителями или другими авторитетными специалистами, мнение которых, к сожалению, не подкреплялось взглядом изнутри.
Голова шла крˆугом.
Преподаватели, которые вели предметы в прогимназии (подготовительном классе любимой школы), не обнадеживали, что мой ребенок сможет выполнять их требования на уроках. Ответы на мои прямые вопросы давали уклончивые. Все эти женщины были удивительно похожи по манере поведения. Их нельзя было упрекнуть в излишней эмоциональности.
Но это не успокаивало, а вызывало беспокойство. Слишком уж холодным и бесчувственным взглядом скользили они по лицам детей. Слишком неопределенные и обтекаемые суждения высказывали о моем ребенке.
В них не было ни теплоты, ни простого человеческого участия. Они не повышали голос, не кричали, не шептали.
Демонстрировали ровный, формальный, отшлифованный стиль. Казалось, они вышли с конвейера завода по изготовлению идеальных учителей.
Позже выяснилось, что интуиция меня не обманула.
Существовал некий отбор, который проводила администрация школы среди претендентов на должность учителя начальных классов. Эмоции в отношении учеников не поощрялись, возможно, наказывались. В педколлективе выживали дамы с нордическим характером и без склонности к «сантиментам».