– Поговорю с ним утром, – добавляет муж.
Через несколько секунд он снова храпит.
Я жду, чтобы убедиться, что он спит. Затем встаю с кровати и на цыпочках направляюсь в спальню Фредди. Дверь открыта. Сына в комнате нет. Мой желудок сводит от паники, но потом я замечаю свет в ванной. Фредди сидит на краю ванны, на нем все еще мокрая куртка. Она распахнута, и я вижу, что футболка теперь не белая, а красная. На страшную секунду мне чудится, что это кровь, но потом я понимаю, что из-за дождя размазались красные чернила сделанной от руки надписи «НЕНАВИЖУ ЭТОТ МИР».
Слезы текут по его лицу. Он судорожно трясется. Дыхание шумное, хриплое. Я никогда не видела его таким.
– Фредди, – шепчу я, подаваясь вперед и обнимая его. Жду, что начнет вырываться, но этого не происходит. – Что случилось?
Нет ответа. Он продолжает рыдать. Я беру его лицо в ладони, хочу заглянуть в глаза и повторяю:
– Что случилось?
Снова жду, что он оттолкнет меня. Со своим обычным подростковым презрением ответит, что это не мое дело. Но вместо этого он съеживается и выдавливает из себя:
– Мама, я кое-кого убил.
– Ты что? – шепчу я, по спине пробегает холодок. Перед глазами мелькает лицо молодой женщины.
«Нет! Помогите мне!»
У него испуганные глаза. Как в детстве, когда он впервые получил взыскание и нам пришлось идти разбираться в школу. Но это куда хуже. Этого просто быть не может.
– Я кое-кого убил, – повторяет он.
«Нет! Эмили!»
Я так потрясена, что не могу говорить. Мои мысли мечутся в тумане.
Он не мог этого сделать. Только не мой милый, нежный мальчик, которого я так старалась зачать. Да, конечно, у него сейчас сложный период. Как у большинства подростков. Но убийство? Холодное умышленное лишение жизни? Только не мой Фредди.
Затем он смотрит над моим плечом. И что-то видит. Я оборачиваюсь. В дверях Том.
– Кого-то убил? – повторяет муж. Его глаза сверкают гневом. Ужасом. Отвращением. Он протискивается мимо меня и хватает Фредди за воротник мокрой куртки, пытается оторвать сына от земли. – Что ты, черт возьми, имеешь в виду?
– Не трогай его! – кричу я.
– Тогда ему лучше, черт возьми, объяснить, что происходит, – отвечает Том.
– Я не могу, – всхлипывает Фредди.
– Нет, можешь! – рычит Том, отталкивая его. Мой муж всегда был строгим родителем, но таким его я никогда не видела. Кулаки подняты. Шея напряжена. Я инстинктивно двигаюсь, чтобы встать между сыном и мужем.