Аллитератор - страница 22

сталь плавится, когда уже пора.

А перед замком приключился спор

со всадницей, не очень и хотевшей

быть в роли содержанки нищей, теша

чужое любопытство. Твой укор

казался справедливым. Но куда же

зимой без крыши и тепла? До вешних

лучей ещё далече. В общем, вздор

и блажь, не обсуждаемые даже.

До лета дюны ведь не убегут.

Ура! – уговорил остаться тут.

С условием благим – чтоб не мешал:

не лез с визитами, не звал к застолью,

гостям не демонстрировал, а коли

гарантий не сдержу – прощай, душа.

Просила также у библиотеки

каморку уделить – хотела вволю

предаться чтенью, тексты вороша.

Я дал согласье. День-другой истёк, и

раскаялся, терпенье потеряв.

Приговорён к разлуке – это зря.

Неделя, месяц минули. Покой

себе не находя, блуждал по дому,

надеялся, что вдруг мелькнёт знакомый

твой силуэт, и ты махнёшь рукой,

и разрешишь, позволишь просто возле

стоять, шагать, молчать, дышать укромно

хоть близостью натуры ведовской.

Чуть счастья, малость, крохотная доза.

Но карий взгляд под чёлкой вороной

манил лукаво в памяти одной.

Будь проклят бес, придумавший весну,

что низвергает в муки и бесстрашных.

Меж нами слово, обещанье – страж, но

войти, обнять, как друга, как жену,

иль каменеть подле порога вечно.

В отчаянии двери распахнул:

прогонишь или выставишь – неважно.

Ты улыбнулась. Я ступил навстречу.

И растворился в любящих глазах…

всё ту же пропасть времени назад.

_{>18.01.1996 – 19.06.2020}

На раскалённых крышах балков,

буксируемых тракторами по снегу,

знойно-весенний стриптиз мужиков

в мартовской неге.

Жадно впитывают загар с небес

тела, выбеленные зимой изрядно.

А мимо бежит целина и лес.

Перебазировка отряда.

Полозья скрипят, дизеля ревут.

Но рушит весь кайф начальства каприз.

Новое место лагеря – тут!

Граждане отдыхающие, извольте вниз…

^>7.03.21

Слегка касаясь век дыханьем,

сплету из лести путь к устам.

Скользну в них мыслью и стихами

и строчками осяду там.

Тихонько, будто только прихоть,

возможно, ложь, но ведь не всё ж,

созвучиями рифмы вспыхнут.

И ты их вслух произнесёшь.

Катая камушки согласных

на языке, и под, за ним,

аллитератора напастью

и горем окрестишь своим.

Но не фатальны, исправимы

эпитетов и мёд, и яд.

Вдруг охренеют херувимы

и луки в лиры превратят.

^>12.03.21

Масленица. Март-стервец

собирался, видно, наспех.

Целина совсем без наста:

ступишь с тропки – и копец.