Мальчик несколько месяцев перепродавался разным людям, пока в конце концов не попал к Исаму Маста, в одноимённое поместье.
У лиса спросили его имя и, узнав, выковали именную бирку, на коей было написано: «Леон». В поместье рыжеволосому мальчику было суждено выполнять грязную работу и подвергаться не меньшим издевательствам, лишь в большем количестве, чем на аукционе, ввиду презрения людей к зверолюдям.
Так продолжалось четыре года. Над молодым дзинко, чью силу сдерживал ошейник, потешались жестокие хозяева и не менее жестокие слуги и дети, взращённые таким же поведением по подобию, пока тот не мог дать отпор, вынужденный терпеть издевательства.
Однако поздней летней ночью, почувствовав, что сквозь годы беспрестанных попыток освободиться на ошейнике появилась трещина после очередной взбучки, он подумал, что если в ещё разок ударить по ней чем-то достаточно сильно, сдерживающий силы ограничитель расколется.
Вернувшись в камеру, Леон вновь подобрал уже до боли знакомый небольшой осколок стены с заострённой гранью ─ кусок старого кирпича в камере.
Сквозь страх поранить самого себя, как и раньше, он ударил по замку, но без толку. Однако, ведомый мнимой надеждой, юноша продолжал бить по трещине снова и снова, ночами напролёт, сменяя осколок за осколком.
Наконец, ослабленный спустя годы непрерывного использования, ошейник сломался. Дзинко почувствовал невероятный прилив сил, будто в него впрыснули с десяток доз адреналина. В воздухе повсюду начали появляться голубым ореолом огоньки разного размера. От воодушевления лиса всего распирало изнутри жаждой действовать. Вспоминая, что с ним приключилось за все годы пыток, воодушевление и радость освобождения сменила ненависть. Понемногу его хвосты начали раздваиваться, а оболочка приятных голубых огоньков омерзительно разъедалась, раскрывая что-то, по цвету напоминающее кровь.
Ведомый желанием отомстить хозяину, освободившийся от оков и впервые за множество лет почувствовавший прилив сил, семнадцатилетний Леон впал в ярость и разрушил всё, чего смогли коснуться магия и выросшие поверх пальцев неприятно выглядящие когти.
Оставив своего хозяина и его семью последними выжившими, дзинко высказал тем всё, что накопилось за годы пресмыкания перед людьми, нередко даже приглашавшими своих друзей «полюбоваться на диковину». Почувствовав, что после излияния души своим ненавистникам лис мог бы смягчить хватку, глава семейства попытался договориться, но в его дочь тут же полетел взрывоопасный снаряд. Одного за другим, дзинко убивал ненавистных членов семьи, оставив хозяина напоследок, чтобы тот мог насладиться своей ошибкой.