– Что? – Артем помотал головой. Хотел отступить, но почему-то стоял, как будто ему ноги приколотили. Камни больно впивались в ступни.
– Да это из книжки, – девочка помахала перед его лицом страницами. – Теллеген.
– Ясно, – Артем сделал шаг назад. – Ну, я пойду.
– Ага.
Он повернулся налево, сделал несколько шагов, потом вспомнил, что хотел пойти направо, к реке. Но возвращаться при девчонке показалось глупым. Хотя какая разница, если она и сама не в себе?
Артем развернулся и пошел назад. Девчонка стояла там же и сияла. Утреннее солнце вылезло из-за соседней дачки и обрушилось на ее лицо. Она жмурилась, прикрывала ладонью лоб и улыбалась ему, Артему.
– Тоня, – сказала она, едва Артем с ней поравнялся.
– Что? – спросил он.
Подумал, что сумасшедшая девочка опять говорит ему что-то странное. Уйти бы от нее поскорее, но она протянула ладонь и повторила:
– Тоня.
Потом спросила:
– Тебе босиком не больно? Тебя как зовут?
– Артем.
– А я Тоня… тьфу, да я ведь уже сказала.
Она опустила протянутую руку, кисть безвольно поникла, как мертвая рыба, брошенная на сушу. Артему вспомнились слова соседок, и ему вдруг стало ее жаль. Он схватил поникшую руку, потряс, неловко отпустил.
– Приятно познакомиться. Ну, я пошел, ладно?
Отвязаться бы скорее, но чтобы не обидеть.
– Так ты не ко мне подошел сейчас? – искренне удивилась Тоня.
– Я к реке…
– О, правда? Я как раз туда хотела. Пойдем вместе?
Артем вскинул голову, встретился с ней глазами, замер. А потом быстрым шагом рванул влево, мимо дачек, заборов – в лес. Камни озверело ввинчивались в кожу, но он не останавливался, пока та странная дачка и та больная дочка не скрылись из вида. Пожалуй, она теперь всегда будет к нему цепляться, раз он с ней заговорил.
Артем ступил на нежную июньскую траву, влажную от росы, и зажмурился от солнца. Трава приятно холодила ушибленные ступни. Солнце уже начало припекать, и Артем снял ветровку, повесил на локоть.
Пожалуй, она красивая. У них в школе Тоня могла бы стать одной из тех девчонок, на которых все оглядываются. Если бы она была нормальной.
Артем побродил по тропинкам, с досадой думая, что в такую жару лучше сидеть в реке, а не бродить в душном лесу, потом повернул домой. И заметил одну из троп, почти заросшую крапивой и чертополохом, ведущую в другую сторону.
«Как раз к реке она и ведет, – догадался он. – Вечером проверю».