На этом, однако, вечер не завершился. Судьба ведь должна была преподать мне урок? Чтобы я окончательно понял, что не надлежит претендовать на большие объёмы, чем положено жизнью…
Нет, не подумайте, никакого экстрима. Я – офисный планктон, и для воздействия на меня судьбе достаточно множества мелких бытовых трудностей. И правда, к чему бить из пушки по воробьям? Достаточно обычной рогатки…
А всё оттого, что псы мопсы – не настолько приятные в быту животные, как многим, возможно, кажется. Ещё бы – энергии у питомца хоть отбавляй, а его вынуждают целый день сидеть дома и ничего не делать! На его месте так поступил бы каждый! Я о том, что спокойно поужинать он мне в тот день, по обыкновению, пытался не позволить: прыгал, кусался, целил в лицо и в уши, норовил запрыгнуть на стол и сожрать предназначенный подлому хозяину ужин… Пришлось запереть зверька в кухне, где он, поцарапав некоторое время дверь, и затих в печали.
После этого вскоре всё и началось. Началось тогда, когда я, поев и взяв с собой тарелку, пошёл на кухню и открыл ногой дверь. В этот момент тарелка, сама собой подпрыгнув в руках, упала на пол. И тут необходимо заметить, что слово «дребезги» в данном случае – отнюдь не то слово, которым можно охарактеризовать произошедшее в полном объёме. Тарелка разбилась буквально на миллиард маленьких кубиков и ещё несколько десятков мельчайших длинных и острых осколков. Натурально, стеклянные кубики по всей кухне, по полу! Причём, разных цветов, потому что тарелка была трёхцветная – жёлтого, синего и красного колора. Просто феерия настоящая, праздник современного искусства!
И вот в результате вместо чинного и вдумчивого просмотра шедевра порнографической культуры Валентиныч был вынужден ползать по полу кухни и собирать кубики. Мопс, разумеется, был сразу торжественно выдворен в комнату, потому что, по его мнению, кубики – это как раз то, чего не хватает молодому растущему собачьему организму.
А я ползал по полу. Сначала с тряпкой. Потом с пылесосом. Потом снова с тряпкой. И ещё раз с пылесосом, потому что выяснилось, что не все мельчайшие острые осколки удалось обнаружить с первого раза, и если к своим заскорузлым ногам я ещё мог относиться философски, хотя всё равно волновался и ругался, когда извлекал из них стекло, то за мопса, который, упаси-боже, своим любопытным собачьим носом обязательно обшарит все кухонные углы, переживал несоизмеримо сильнее. Очень переживал. Жалко ж неразумную, хотя и откровенно сволочную зверюшку!