— Арчи-и!!! — раздалось откуда-то снизу.
Чертыхаясь, принялся выбираться. Снег оказался плотным,
слежавшимся и отпускать не хотел ни в какую.
— Арчи!!! Помоги-и!!! — Вопль сына подстегнул,
буквально подбросив меня вверх.
Съехав на животе по белому куполу сугроба, поднялся на ноги. В
нескольких шагах от меня земная твердь резко обрывалась, образуя
уступ. Крики раздавались из-за края. Проваливаясь в снег по колено,
рванул туда, упал на живот и заглянул вниз. Ромка висел,
ухватившись за торчащий из стены камень.
— Папа!.. — выдохнул он.
— Держись, сейчас вытащу! — подбодрил я и, сев спиной
к обрыву, принялся окоченевшими руками расстегивать поперечный
ремешок, удерживающий рюкзак. Среди прочих запасов в нем хранился и
моток прочной альпинистской веревки.
Снег подо мной пришел в движение, а в следующий момент,
сброшенный с уступа, я уже падал вниз. Дернулось и замерло перед
глазами серое небо с росчерками белых комет-снежинок, промелькнуло
перекошенное лицо сына, раскрытый в беззвучном крике рот. Неужели
всё? Вот так — глупо и быстро? А как же Ромка? А Юля? Обрывки
мыслей толпились в сознании, не находя выхода. Потом я провалился в
толщу снега и мир исчез.
— Папа-а!!! — первым родился звук. Орали откуда-то
сверху и очень громко. Потом пришел холод. Даже не так: ХОЛОД.
Казалось, я промерз насквозь, только глубоко в груди еще бился
горячий комок. С трудом подняв руку, смел с лица жесткий снег и
прямо перед носом узрел пару черно-оранжевых подошв походных
ботинок.
— А-а-а!!! — продолжали надрываться с небес.
Я уперся деревянными руками в снег и с натугой сел.
— Хорош орать! Только лавины нам еще не хватало…
Крик оборвался внезапно. И тут же зазвенела в ушах тишина.
— Бать?.. — неуверенно раздалось из-за присыпанного
снегом капюшона.
— Говорю, руки разжимай. До земли — метр.
Ромка неловко спрыгнул, не удержался на ногах и свалился в снег.
Я нагреб пригоршню белых звездочек и принялся ожесточенно растирать
ладони. Еще обморожения не хватало… Рядом, сосредоточенно пыхтя,
тем же самым занимался сынуля.
— Хотел приключений? — ехидно поинтересовался
я. — Ну как тебе первое?
— 3-з-заш-ш-шиб-б-бис-сь! — простучал зубами
Ромка.
Так, надо что-то делать, пока в сугроб не вмерзли!
Сосредоточился и попробовал сформировать между ладонями огненный
шар. К моему глубочайшему удивлению, смог лишь сильно разогреть
ладони. Видимо, мир, в котором мы оказались, мало располагал к
использованию Силы. Ладно, работаем с тем, что есть… Я соединил
ладони сына вместе, и наложил поверху свои пылающие длани. Ромка
издал вздох облегчения, а я почти физически ощущал, как начинает
покалывать у него в пальцах, как оживают суставы, а кровь быстрее
движется в сосудах. От кистей — к предплечьям и выше. Постепенно
синюшный цвет лица перешел в нормальный, на бровях начала таять
ледяная корочка. И только почувствовав, что он достаточно
отогрелся, я разжал руки. Встал, огляделся. Мы сидели на еще одном,
совсем небольшом уступе, а дальше вниз убегал заснеженный склон. Ни
кустов, ни тропок — ничего. Лишь серые валуны тут и там выглядывали
из-под белого покрывала. Снег, камень и метель. И что самое
паскудное, я не чувствовал возможности выйти в Паутину. Совсем не
чувствовал. Даже намека на выход в изнанку реальности. Я обнажил
Гелисворт и, сосредоточившись, дал импульс-пеленг на ближайшую
«нору». Поисковое заклинание не подвело: клинок сам собой потянул
меня влево и вниз. Теперь я точно знал, куда идти.