– Ее крылья должны остаться белоснежными, – резко
сказал ректор, взглянув сначала на Сигвальда, затем на
Хельгу.
– Разумеется, – перебила сына, желавшего что-то
сказать, хозяйка.
– Юноша? – сурово посмотрел на ученика
Радомир.
– Разумеется, Господин ректор, – кивнул
Вальд.
Мастер тяжело вздохнул и еще раз взглянул на
подопечную.
– Скоро увидимся, – сказал он, не отпуская маленькую
ручку, давно разжавшую свои пальцы. Девушка улыбнулась и
нетерпеливо кивнула.
– Передавайте привет Рязанке.
– Хорошо, Мирослава, – он нахмурился и отошел. –
Сигвальд, проводи меня.
– Может, останетесь на обед? – спросила
Хельга.
– Нет, благодарю.
Ректор ушел в сопровождении ученика. Когда они
покинули зал, хозяйка подошла к Мире и тихо произнесла:
– Не думала, что это его настоящая внешность, – она
по-дружески улыбнулась и приобняла свою гостью.
– Да, мне тоже казалось, что он поколдовал с обликом,
– ответила на улыбку Мирослава. – Приятно знать, что это не
так.
– Честный демон. Раскаявшийся падший ангел. Такая
трагическая фигура в Преисподней. Столько ошибок.
Хельга жалостливо вздохнула, а Мира наоборот
задержала дыхание, ожидая продолжение.
– Ну, не будем о грустном, милая.
– А может... – девушка замялась.
– Я расскажу тебе его историю, попозже. Может, перед
сном? Зайду расчесать твои прекрасные волосы и
поболтаем?
– Да, спасибо, – смущенно ответила Мирослава, глядя в
пламенные глаза.
– Пойду проверю как там наш обед. Тебя развлечет
Вальд, расскажет кому принадлежат доспехи в холле.
Сигвальд незаметно вошел из маленькой боковой дверцы,
закрытой тяжелой портьерой и Мира увидела юношу только сейчас. Он
улыбался и с явным удовольствием разглядывал гостью. Вообще она не
любила тех, кто меняет отношение о человеке, судя по внешности, но
Радомир создал такое, что парня сложно было упрекнуть в некоторой
изначальной брезгливости. Да и сам парень был таким, что его вообще
сложно было упрекнуть. Мирослава смущенно отводила глаза и вела
себя как самый настоящий Ангел.
– Пойдем, я расскажу тебе про свой род, – Вальд взял
девушку за руку и тут же переплел их пальцы, пользуясь ее
робостью.
Они вернулись в зал воинской славы, и подошли к
ближайшему гобелену по левую руку от дверей в каминный зал. На нем
был выткан портрет статного мужчины в доспехах и с боевым топором в
руках в обрамлении изображений с его основными
подвигами.