В первые же сутки подразделения СД определили здания, в которых будут размещены основные структурные подразделения: военная комендатура, гестапо, тюрьма, биржа труда. Всё трудоспособное население обязано встать на учёт. Отделения гражданской полиции, сформированные из местного населения. Дорожная жандармерия, ведь качество дорог – основа активного взаимодействия структур власти в тылу и залог быстрого продвижения на восток – к Уралу.
Обязательное выявление и регистрация всех евреев.
Поощрение местного населения за помощь в выявлении всех активистов, составление списков семей коммунистов, комсомольцев, командиров Красной армии.
Приказ о введении комендантского часа.
Приказ о немедленной сдаче оружия и радиоприемников.
Приказ об открытии церквей и проведении церковных служб.
Приказ об издании городской газеты.
Госпиталь.
Всё четко по выверенной схеме, многократно доказавшей свою эффективность в управлении колониями низших рас. Опыт Британии тоже пригодился.
У некоторых местных это даже вызвало уважение к немецкому порядку. Таких, правда, было немного. Бывший паспортист городского отдела милиции Павлограда Канавкин был, как раз, из их числа.
***
Идея выдать новые паспорта всем, кто оставался в городе для подпольной работы, возникла перед самым отступлением наших. Писарь Канавкин чётким почерком заполнил новенькие книжечки, ещё пахнущие типографской краской. Новые фамилии подпольщиков, придуманные конспираторами, должны были обезопасить на случай, если доброхоты из числа обиженных захотят написать доносы. Место жительства так же предполагалось сменить, хотя, затеряться в маленьком городе затея трудная.
При коммунистах карьерные амбиции писаря не находили отклика в начальственных душах. Несмотря на частую смену начальников паспортного стола, его продолжали держать, всего лишь, писарем. Да, восхищались его феноменальной памятью, покровительственно похлопывали по плечу, даже качали восхищенно головами – но и только. Казалось, жалкий стул писаря прирос к нему навечно.
Руководство считало, раз писарь не член партии, то и руководить ему не по рангу. Окончательно нервы сдали, когда очередным начальником Канавкина назначили совсем сопляка. Спасала водка.
"Оперативный работник", – презрительно цедил писарь, опрокидывая на кухне очередной стакан.