Бабочка добралась до центрального вокзала, где и осела в руках карманника, стянувшего ее с головы спящей в зале ожидания женщины. Дальнейшая судьба женщины терялась где-то в паутине бесчисленных железнодорожных путей, сетью вен и капилляров пронизывающих Империю, и отследить ее не представлялось возможным.
— Думаете, он в это поверит? — с сомнением спросила Наама, когда Торвальд набросал ей свой план.
Тот пожал плечами.
— Это лучшее, что мы можем сейчас сделать, чтобы увести ищеек от этого района. Но я бы все равно на вашем месте не стал рисковать и покидать этот дом в ближайшее время.
— Как долго?
Изначально Мэл говорил о двух неделях. Но это было до того, как ее небрежность привлекла к дому сыщиков Андроса.
— Месяц. Возможно, два-три.
Еще три месяца взаперти, вздрагивая от каждого шороха?! Ей захотелось завыть.
Выражение ее лица не укрылось от Торвальда.
— Вам так плохо в моем доме?
Не плохо. Дом напоминал самого Равендорфа: удобный, лишенный внешнего лоска и пафоса. И таящий в себе опасные секреты, как выяснилось.
Плохо было от постоянно снедающей душу тревоги. От страха перед окнами и соседями, ощущения себя внутри осажденной крепости. И от неприятного понимания, что с каждым проведенным здесь днем ее долг перед бывшим безопасником неуклонно растет. Непонятно, чем и как возвращать одолженное.
— Ваш дом не хуже любого другого, скорее даже лучше, — с грустным смешком ответила Наама. — Проблема во мне. Я так устала быть слабой, — против воли в голосе прорезалась звериная тоска. — Все на свете отдала бы за возможность снова принимать боевую форму.
Странно, но Равендорф вздрогнул и виновато отвел взгляд.
4. ГЛАВА 4
Наама медленно спускалась по лестнице. Магическое освещение не работало, но несмотря на окружавшую демоницу тьму, она отлично видела полированные немного вытертые ступеньки и покрытые лаком перила. На одной из планок был скол: небольшая вмятина, слегка кольнувшая пальцы.
Дом, обычно приветливый и уютный, полнился странными звуками, шорохами, словно в темноте пряталось и скалилось нечто жуткое. Пульсирующий ток крови в висках метрономом отсчитывал последние мгновения до беды.
Что происходит? Где Торвальд?!
Дверь гостиной захлопнулась за спиной с грохотом, вспыхнули лампы на стенах гнилостно-тусклым светом. Он не рассеивал тьму, только окрашивал ее в болотные оттенки.