Проскочили с километр и попали в засаду. Фактически в упор по наемникам ударили из десятка автоматов. Бросок за дерево, перекат, гранату, и сразу еще одну в сторону стрельбы. И снова резкий рывок за очередное дерево. Сколько таких рывков было, Лео не считал. Перевел дыхание, когда пули перестали срезать над головой ветки. Леса стало побольше, и он стал погуще. Никого из своих рядом нет. Строго на юг, в сторону лагеря не получается. Стрельба с запада, слева совсем рядом. Приходится смещаться восточнее, где выстрелов вроде поменьше. Неужели со второй частью их взвода покончено? Очень даже похоже на это. Теперь Лео не спешит. Понятно, что он продвигается по границе боя. И главное сейчас не залезть в гущу событий под град пуль.
Неожиданно лес поредел. И впереди, всего в ста метрах от него какой-то домик, выложенный из дикого камня, по которому палит негр из ручного пулемета, прикрывая двоих, подбиравшихся к этому строению с гранатами. Из окон этого домика отстреливаются скупыми в два – три патрона очередями. Не жалея патронов, Лео расстрелял негров. Двое сразу уткнулись носом в землю, а третий, прежде чем отправится на небо, за секунду до смерти, успел кинуть гранату. Она чуть не долетела, рванув напротив дверного проема.
Проскочив открытое пространство, Лео заглянул в помещение. И мгновенно понял, что его помощь никому не нужна. Фреди и еще один наемник лежали неестественно выгнувшись. «Голландец» сидел прислонившись к стене, прижимая руки к животу. Граната хоть и не влетела в помещение, но дело свое сделала. Лео уже хотел рвануть дальше, но его остановил тихий голос «голландца». Слов, от булькающей во рту крови не разобрать. А вот в правой руке, вытянутой в сторону Лео, что то было. Держа оружие наготове, Лео сделал шаг внутрь. Смертельно раненный «голландец» протягивал ему свой пояс наемника. Какой был на Лео, да и на всех солдатах их взвода. В которых хранились самые ценные вещи солдат и, конечно, деньги. И который забрать в качестве трофея и распотрошить, самое страшное преступление, за которое одно наказание – смерть.
«Голландец» почти пришел в себя, подтянулся и сел прямее. Он говорил с трудом, но уже без страшных бульканий в горле.
– Пояс твой. Разрежь его.
На секунду от такого усилия и нахлынувшей боли, он потерял сознание. Но тут же пришел себя и попросил: