Вдруг он забыл обо всем. Воздух наполнился чудесными звуками, которые он никогда не слышал раньше. Он раскрыл глаза еще шире. Он приоткрыл рот, выражая глубочайшее удивление. Он хотел остановиться и выяснить, откуда доносится музыка, но процессия увлекала его вперед. Тяжко вздохнув, он продолжал идти. Ему было трудно, но он знал, что впереди, закутанная в целую кипу белой ткани, идет Бабс, которую он обожал.
Когда процессия замерла, малыш тоже остановился. Кто-то шепнул ему на ухо, и его ручки наконец-то отпустили шлейф. Затем Сэмюэлю захотелось сесть на него, и теперь он сидел на нем, оглядываясь по сторонам. Прогулка вышла довольно долгой. Теперь в большом доме, где Сэмюэль находился, было очень тихо, только один голос что-то говорил Бабс. Все здесь было странным и незнакомым, и Бабс казалась очень далекой. Знакомые люди в их нарядных костюмах выглядели чужими. Сэмюэль начал сильно сомневаться в том, что эта прогулка будет приятной, и уже приготовился плакать – уголки его рта опустились вниз.
Но тут на его колени упал цветок. Он посмотрел вверх и увидел, что ему улыбается Соня Орленефф. Даже Соня была другой, она выглядывала из того, что Сэмюэлю смутно напоминало розовые облака. Но глаза принадлежали прежней Соне, и улыбка тоже была ее, и, судя по всему, она хотела, чтобы он поиграл с розовым цветком. Он медленно и со вкусом разобрал его на части – на это ушло некоторое время. Затем Сэмюэль перешел к созерцанию ноги в розовой туфле, тоже Сониной, и мужского нарядного ботинка и черного шелкового носка, которые принадлежали Лоуи (речь Сэмюэля еще не была безупречной). Лоуи тоже улыбался Сэмюэлю, а Воберт стоял рядом с Бабс и говорил что-то дрожащим голосом.
Сэмюэль снова вздохнул. Возможно, Лоуи скоро возьмет его на настоящую прогулку по снегу. Все эти бело-розовые облака вокруг, может, конечно, и красивые, но для него в них не было ничего интересного. Он просительно посмотрел на Соню, которая быстро поставила его на ножки. Человек у перил перестал говорить с Бабс, и прогулка продолжилась, на этот раз в сторону двери. И снова эта особо ценная белая штуковина была у Сэмюэля в руках.
Звуки, наполнявшие воздух, стали еще более чудесными. Они восхищали Сэмюэля. Он стал махать пухлыми ручками из стороны в сторону, и легкая ткань шлейфа двигалась вместе с ними. Руки Сони остановили его. Сэмюэль с тоской подумал, что маленькому мальчику совершенно нечего делать в этой странной процессии. Мрачно, но спокойно инфант продолжал свой путь.