– Какие красивые, – сказала Гуля, покосилась на Галину Аркадьевну и прошептала Катьке: – Давай украдём!
– …два, три, четыре, – считала воспитательница.
Катька вытаращила глаза. До сих пор ей вот так запросто не предлагали ничего украсть.
– Зачем украдём?
Гуля состроила гримасу:
– Чтобы играть.
– Не хочу, у меня дома есть такие. Три штуки.
– А у меня нету.
– Один плюс один… сколько будет?.. Правильно, два, – сама спрашивала, сама же и отвечала Галина Аркадьевна.
Катя подвинулась ближе.
– Скажи маме, пусть тебе купит.
– Она не купит… Давай украдём, Катя, – зашептала на ухо Гуля, – тебе-то хорошо, у тебя есть матрёшки, а у меня ни одной.
– Я не хочу.
– Какая же ты подружка после этого? Ну давай, ну дава-ай…
– Боженька ушко отрежет, – подумав, сказала Катька.
Гуля фыркнула:
– Я в гостях у одной тётеньки была и пупсика своровала, ничего мне не отрезали.
Катя уставилась на Гулины неотрезанные уши, торчащие из-под чёрных косичек, и покачала головой.
– Всё равно не хочу.
Гуля обиделась, забубнила:
– Катька дура, хвост надула…
– Кто обзывается, тот сам так называется.
– Вот у тебя три матрёшки. Так? – прищурила глаза Гуля.
– Так…
– Одну украдёшь, и будет у тебя четыре матрёшки.
Жаль, что Галина Аркадьевна не слышала, как здорово Гуля научилась считать. Четыре матрёшки лучше, чем три, но брать чужое Катька всё равно не хотела.
– Мы потом отдадим, Галина Аркадьевна не заметит, – напирала Гуля.
Она отодвинулась, надулась, посмотрела сердито:
– Ладно-ладно, Катенька. Не хочешь – как хочешь. Тогда я с тобой играть не буду!
Катька вздрогнула. И правда, Гуля обидится и не будет с Катей играть. И ещё других девочек подговорит, чтобы с ней не дружили.
Она заколебалась и согласилась нехотя:
– Ладно… только одну.
Ей представилось, что сейчас с грохотом расколется надвое потолок с люстрами, в щель протиснется боженька с огромными ножницами и закричит громким голосом: «Где тут Катя Новикова?! А ну, подавай сюда своё ухо, сейчас я его отрежу!»
Ничего подобного не произошло, но легче Кате не стало, а, наоборот, сделалось в груди тяжело и противно.
– Ребята, сдаём матрёшек, – сказала Галина Аркадьевна.
Все столпились вокруг её стола, совали матрёшек в гнёздышки. Трёх не хватало.
– Кто не вернул матрёшек?
Все загалдели, что вернули. Катя покраснела, даже уши заполыхали. А Гуля ничего, не красная сидела.