– Если хоть пальцем ее тронете, вздерну на палубе.
Лорд отталкивает от себя агента и торопливо уходит.
– Л-ладно, – Спаркс поправляет галстук, нервно сжимая журнал в руке.
Моргана поднимается на ноги, подхватывая сорочку, но не спешит её надевать. Стоя раздетой по пояс, она выкрикивает Кеннету самое резкое, что может только сказать женщина про мужчину:
– Слабак.
Бентлей сжимает кулаки, а в горле встает неприятный ком. Да, Кеннет был свидетелем, был тем, кто подписывал или приказывал наказать, казнить. Но чтобы самому пачкать руки… Предпочитает отдавать грязную работу Спарксу, не брезгающему не то, что её выполнением, но и получением от неё своеобразного садистского удовольствия. Бентлей разворачивается, окидывая взглядом каждого из солдат. Он не может позволить выскочке дать возможность заставить матросов «Приговаривающего» и верных людей усомниться в нем. Моргана провоцирует, это ясно по её мрачному лицу. Если бы ярость была чем-то на подобие раскалённого металла, то вены О`Райли бы вспухли. Беспрецедентно, как ей удаётся держаться. Унизительно, как самому Бентлею приходится прогибаться.
– Прошу.
Кеннет указывает ладонью. И она проходит с такой гордостью, что можно позавидовать. Люди Кеннета держат её, но самому Бентлею кажется – она будет уверенно стоять и без них. В крепкой, но всё же женской фигуре есть то, чего не хватало ему самому когда-то, – статусность. Если королева встаёт на колени, то она делает с высоко поднятой головой. Моргана похожа на королеву. Кеннет молча берет плеть в руки, рассматривает ее. Надо же, раньше он никогда так близко не видел «капитанскую дочку», особенно у себя в руках. Большим пальцем обводит по оплётке.
– Пять ударов плетью…
Лорд делает несколько шагов ближе, замах, мгновение мужчина мешкает… хлесткий удар. Он сам это делает? Внутри что-то неприятно сжимается. Он слышит этот удар извне, кажется, будто испытывает на собственной шкуре.
Удар.
Так чувствуют себя палачи, одно движение рукой способно принести столько боли? Рука дрожит, Кеннет сильнее сжимает рукоять, чувствует, как что-то теплое стекает по ладони. То его кровь, порез от… видимо, чего-то на острого. А ей хоть бы что.
Замах.
Глаза не могут оторваться от спины Морганы, испещрённой целым рисунком, состоящим из старых шрамов, Кеннет будто добавляет на картину новые мазки. Художник из него паршивый.