В таких противоречивых мыслях он и заснул. Во сне перед ним прошло несколько бессвязных и бессмысленных видений, вернее, это было скорее лёгкое забытие, дремота, чем сон. Неожиданно он открыл глаза и увидел над собой лицо Исы. Северянин вздрогнул: «Так и есть! Подлец следит за мной для господина!» Молниеносным движением он выхватил кинжал. Следующее движение закончилось бы на горле мусульманина, но тот не произнося ни звука отпрянул назад и, выкатив свои выразительные чёрные глаза, отчаянно и в то же время осторожно замахал руками. Этим он пытался призвать Ингвара выслушать его и только после переходить к решительным действиям. Увидев, что друг (или уже бывший друг?) ещё менее его самого заинтересован в поднятии шума, северянин опустил кинжал. Иса вновь подвинулся к Ингвару и начал путано на том самом, только им двоим понятном наречии, что-то рассказывать. Из его повествования Ингвар понял, что попутчики, участь которых он делит уже столько дней, с трудом терпят подобное положение. Их раздражала компания неверного, который ел из их котла и спал с ними у одного костра. Поначалу они мирились с этим, они и прежде принимали пополнение из чужаков, но недавняя «самоотверженность» северянина у многих вызвала подозрения. Возник стихийный заговор, участники которого постановили в ближайшее время поставить ребром вопрос о смене язычником веры. Если Ингвар будет упорствовать в своих духовных убеждениях – от него избавятся. Насколько в этом участвовал или одобрял Мансур – неясно, однако, учитывая безоговорочную преданность ему каждого члена отряда, велика вероятность, что вопреки его воле никто не пошёл бы на такое. Иса же, по его собственному грустному признанию, понимал: Ингвар – закоренелый кяфир и не додумается сделать верный выбор. Арабский юноша успел привязаться к новому другу, поэтому скрепя сердце решил его предупредить.
Ингвар спрятал кинжал и крепко обнял Ису, на глазах у него даже чуть выступили слезы, хотя в темноте их всё равно не увидать. К своему удивлению он не почувствовал страха, ведь это подозрение и так всё время сидело в его сердце, теперь же всё наоборот стало понятным и оттого простым. Легче Ингвару стало ещё и от ощущения, что он не одинок. Друг пошёл ради него на риск, и это предупреждение дорогого стоит.