Но в ответ слышу только короткое и грубое:
– Иди нахер.
Странно. Братец у меня, конечно, не подарок, но обычно он так себя не ведет. Я иду к себе, просматриваю конспекты и готовлюсь к завтрашнему семинару, а через час уже приходят родители. Уставшие и какие-то мрачные. Они вдвоем работают в небольшой автомастерской: папа занимается покраской машин, а мама в бухгалтерии сидит и еще на полставки на складе помогает. Работа у них тяжелая, особенно у папы – весь день на ногах, и поэтому я сразу бегу накрывать на стол, чтобы они могли поужинать.
– Сережка отказался есть, – говорю я маме.
– Понятно, – кивает она, и ужин проходит в полной тишине.
Наученная горьким опытом, я стою в сторонке и не лезу со своими вопросами до тех пор, пока родители не поедят. Но как только папа отставляет в сторону кружку с чаем, я тут же бросаюсь к нему:
– Папа, у меня важный вопрос. Мне в университете сказали, что у нас семестр не оплачен. Но ты же платил, правда?
Он вдруг замирает, его взгляд становится бегающим, растерянным, а потом утыкается в стену.
– Нет.
В груди ворочается смутное беспокойство, но я его старательно прогоняю и спрашиваю еще раз:
– Забыл? Пап, заплати скорее, лучше прямо сегодня через онлайн-банк. Иначе меня отчислят.
– Оля, – мама вдруг резко встает из-за стола, отходит к окну и скрещивает на груди руки. – Папа не будет платить. Нам нечем.
– Что?! – я не верю в то, что слышу. – В смысле нечем? Там на счету три миллиона было!
– Нам пришлось снять эти деньги, – говорит мне папа. – Мы не рассказывали тебе, но Сережа, оказывается, играл в онлайн-казино. Брал в долг большие суммы, иногда отыгрывался, а вот последний раз проиграл очень много. Он пытался скрыть это от нас, но в конце августа пришла повестка в суд. И нам пришлось… Не было другого выхода. Пойми нас.
– Конечно, она поймет, – резко перебивает его мама. – Что важнее: учеба или брат? Мне кажется, выбор тут очевиден.
Я машинально хватаю тарелку, стоявшую у мойки, но руки так сильно трясутся, что она выскальзывает и летит на пол. Звон, осколки по всей кухне.
– Криворукая, – привычно ругается мама. – Собирай, пока никто не наступил!
Но я не двигаюсь с места.
– Это были мои деньги, – тихо говорю я. – Вы не имели права их брать, не спросив меня.
– Это деньги моей матери! – срывается мама. – И они такие же твои, как и мои! Кто виноват, что она сдвинулась перед смертью и оставила все тебе! На твою блажь!