Я, с опасением и с надеждой открыл её и вошёл в следующую комнату. Странно… Здесь не было людей. Я оказался в пустой комнате. На полу валялся белый мелок. Вдруг, я начал слышать тиканье часов. Их самих нигде не было видно. Сколько прошло времени? Как отсюда выбраться? И что означает этот давящий на виски и внушающий страх и ужас звук часов? Тик-так. Тик-так. Единственное, чем я мог здесь заняться-рисованием на стенах. Рисование действительно отвлекало и от одиночества, и от звука часов. Я научился рисовать. Вот только, зачем? Ведь даже показать некому.
…на линии глаза последние крошки мелка высыпались из моих пальцев. Но… что это? Почему нарисованная мною дверь стала коричневой? Не веря, подошёл к ней, потянул за ручку.
Дверь открылась. Я вошёл. Что? Неужели? Я у себя дома. В своей квартире! Но… разве что-то изменилось? «Тик-так. Тик-так,» – медленно и навязчиво напоминая о чём-то важном издавали звук настенные часы. Здесь никого не было. Я выглянул в окно. Никого. С чего начиналась эта история? Я, игнорируя всё, что меня окружает: людей, животных, растения, даже погоду попал в какой-то чёртов лабиринт. И что теперь? Родственники, с которыми общался все уже давно мертвы, о других сам ничего не знаю. Вот так я и остался один: без жены, без девушки, без детей, без друзей, без товарищей…
Клавдий медленно вытянул меч из мёртвого тела. В его, на первый взгляд, милых голубых глазах, плескался холод. Всё также медленно он обернулся и посмотрел на единственного человека в помещении, которого ещё не убил. Стоило только юноше посмотреть ему в глаза, как тот затрясся от страха. Человек не мог оторвать взгляда от пронзительно чистых и невинных глаз. Он оставался неподвижным не из-за их красоты. Из-за взгляда. Взгляда убийцы. Юноша приблизился к мужчине вплотную и пощекотал его щёку ручкой ножа. Ножа, который каждый день уносил всё новые и новые жизни.
– Ну что? Поговорим? – тихо сказал Клавдий.
– Пощадите! – вырвалось нервное из уст мужчины. За это его мизинец резко обожгло невыносимой болью. Мужчина закричал, осознавая, что он лишился части пальца.
– Во-первых, это неверный ответ на мои вопросы. Я ожидал согласия. А во-вторых, ненавижу, когда молят о пощаде. Ещё раз подобное услышу, и ты начнёшь молить о смерти,-очень тихо, почти шёпотом и так ласково сказал юноша. Мужчина сглотнул.