– Вот сраный урод! – я была очень зла, – Май, ты нормально одеваешься. Реально нормально. Ну, конечно, у нас, блин, нет денег одеваться как городские чики. На какие, на хрен, шиши ты должна обновить гардероб?! На стипуху в три тыщи рублей?! Если такой деловой, пусть идет и сам тебе заработает на новый гардероб! Козлина!
– Ну, в чем-то он прав. Я давно сама пальто новое хочу. Я ведь реально эту куртку еще со школы таскаю. Откладываю потихоньку на пальто, и ему сказала об этом, он обещал со стипухи тоже подкинуть.
– Май, он знает, что тебе родаки почти не помогают? Ему-то небось хорошо помогают, единственному сыночку любимому.
– Не знает. Я не хочу ему особо про родителей рассказывать. Подумает еще что-то не то.
– А ты не хочешь их познакомить?
Она нахмурилась:
– Не-не, лучше пока не надо. Потом как-нибудь, когда папа будет в адеквате.
– Опять на чашке сидит?
– Ага.
Я поняла, что ей неприятно, и сама поменяла тему. Я знала, что Майя не из самой благополучной семьи. Она старшая из троих детей. Мать работает санитаркой в больнице, отец давно потерял работу и периодически пьет. Мать не всегда имела возможность отправить ей деньги.
Я помню еще несколько эпизодов, которые вызывали мое глубокое возмущение, даже почти ненависть к Игорю. Я видела, что Майя старается для него. Когда мы вместе заходили в продуктовый магазин после учебы, я обычно покупала себе что-то типа пельменей или наггетсов, а она набирала целый продуктовый набор для супа и для какого-нибудь полноценного второго блюда.
– Нихрена, говядина, – сказала я однажды, у видев у нее в корзине лоток с мясом.
– Да тут немного, только на гуляш, это не очень дорого.
– Гуляш будешь готовить для Игоря?
– Да, сегодня полгода, как мы встречаемся.
– Клево, – с ноткой зависти произнесла я, имея в виду не их срок отношений, а то, что она приготовит настоящее мясо, – я вот ни разу говядину не готовила.
– Так это не сложно. Берешь кусочек мяса, пару помидоров, лук…
Я старательно запомнила рецепт и через пару дней торжественно позвала Виталика на ужин. Правда, я не учла, что древняя общажная плита, на которой готовили еще советские поколения студентов, еле фурычит, и мясо тушится очень медленно. Не знаю, как с этим справилась Майя, но мне вскоре надоело бегать через весь коридор до общей кухни через каждые пять минут, а потом возвращаться в комнату докрашивать глаза, да и время поджимало, поэтому я просто выключила огонь и принесла блюдо в комнату, где нежно украсила его веточкой петрушки.