Молодого человека держала под руку не менее эффектная длинноногая девица с копной взъерошенных химической завивкой волос и яркими полосками румян на скулах, одетая в мини-юбку и широкий «плечистый» свитер.
– Алик, ну ты слушаешь меня? – тараторила девица. – Я говорю, что сексуальная революция избавляет людей от лицемерия. Согласен?
Однако ее самовлюбленный спутник в этот момент не удостаивал внимания даже свою подругу. Различал лишь, что речь как всегда шла о сексуальной революции.
Но Альберт являлся противником каких бы то ни было революций. Его сердцу была близка та овеянная романтикой старина, когда одетые в изящные камзолы князья Сугубовы владели душами своих крепостных, а за один и тот же поступок женщина считалась падшей, а мужчина героем, выигравшим сражение.
Впрочем, в эту минуту Альберт Луньев не вступал с подругой даже в мысленный спор, ибо просто-напросто не слышал ее. Он лишь представлял, как ведет свою даму в шикарный ресторан, как заказывает что-то, соответствующее своему изысканному вкусу, а затем они вступают под своды пятизвездочного отеля, где наш аристократ только и чувствовал бы себя на своем месте.
Но правда жизни была иной. Стипендия позволяла предложить подруге лишь порцию дешевого мороженого. Порывшись в кошелке, Алик нашел среди талонов на крупу и сахар несколько огромных, как носовые платки, но ничего не стоящих купюр. Подошел к продавщице.
Он уже протянул ей деньги, как вдруг замер, зачарованный. На него смотрели чистые, как брызги росы, серые глаза. За прилавком стоял юный белокурый «ангел». Простое, наивное, лишенное косметики лицо вполне могло остаться незамеченным. Но Луньев, ценитель утонченной красоты, обратил на него внимание и тем гордился. Нашел он в этом юном создании какую-то неземную чистоту. Особый восторг вызвали словно сотканные из солнечных лучей длинные волосы девушки. «Натуральная блондинка, – отметил про себя Альберт. – Эта, верно, и слов-то таких не знает – «сексуальная революция».
На следующий вечер Алик Луньев пришел сюда с тремя белоснежными лилиями.
– Они похожи на вас, – сказал он, протягивая цветы.
– Это… Вы чего? – смутилась продавщица мороженого. – Это мне что ли?
Оказалось, что «ангела» зовут Валентиной Казематовой. Когда Алик в тот вечер провожал ее до дома, она всю дорогу смущалась, из-за чего невпопад хихикала. При этом она жутко боялась переходить улицы и ежеминутно спрашивала у своего спутника, который час.