Дрогнул Ермак при словах этих, но смолчал.
А татарин тем временем снимает с пояса под одеждой шаль, шёлковую, густо красную, этот цвет на Руси издавна киноварью зовётся, покрытую цветами неведомыми и узорами затейливыми.
– Бери, что хошь. Раздень, разуй меня – воля твоя – а шаль эту отдать не властен. Великому государю привезть должен. – ответил татарин и начал рассказывать:
– Шаль сию подарил мне лама из далекой страны за Камнями великими, Алтайскими, Саянскими да Байгальскими. И дал такое пророчество: кто де сбережет шаль в целости, станет де властелином огромной страны за Югорским камнем до океана Великого, а потеряет шаль – сам пропадет и обречет страну свою на разбой и разруху великую до скончания многих веков. – И ещё добавил – А о тебе, Ермак, много ведаю и давно искал.
Не поверил Ермак чу’дным, непонятным словам татарина:
– Что за страны неведомы? Откель знаешь про них да про меня, грешного? Врешь, басурманское семя!
Не смутился мурза и начал сказывать пока не долгую свою историю.
– После взятия Казани доблестной ратью царя Иоанна и перехода её в Русь великую, переметнулся я на службу нашему Государю, да лишился своих прежних наделов в Казанском ханстве. Стал я верным государевым человеком, выполнял поручения разные важных слуг государевых. Однакож переменчивы нравы Иоанновы. Ушёл я, спасаясь от царской опалы очередной, да пришлось перейти в купеческое сословие. Свела судьба меня с Саин-Булат ханом, кой на службе государевой после крещения сделался Симеоном Бекбулатовичем, был в почёте у царя нашего да назначен Государем касимовским ханом. Перебрался и я в Касимов, в коем худо-бедно промышлял купеческим делом.
Вскорости – продолжал мурза – Государь сделал Симеона великим князем всея Руси, поселил в Москве в дворец отдельный да оделил всяческими почестями. Надолго ли, не ведаю. Коварен наш царь и непредсказуем рабами его грешными.
В годы те, три года с лишком тому, сбирался я в великий поход в Китай-страну по купеческому делу. В лето 76 года ушёл я в плавание из Касимова по Оке да Волге до Астрахани. Пересёк Каспий и дале по большой шёлковой дороге… Но это долгая история. После, коли дозволишь, поведаю тебе.
– Мудрёно вещаешь, мурза. От меня-то чего тебе потребно? И пошто я должен тебя миловать да отпущать с поклажами твоими? – отвечал сердито Ермак мурзе.