– Вы хотите сказать, что кто-то нарочно закопал на могиле Лули табличку, ожидая, будто поднявшееся умертвие убьет меня? Но это нелепость! Никому за пределами дворца не было известно о том, что в моем крыле есть могилы!
Говоря все это, я подхожу к нему и резким движением разворачиваю к себе.
От неожиданного поворота и ветра, подувшего с юга, капюшон слетает с головы стража, открывая молодое лицо. Чуть вьющиеся темные волосы, всколыхнувшись от порыва стихии, ложатся на место, аккуратно обрамляя это лицо и еще больше озадачивая меня… Зеленые глаза чуть расширяются. Он изумлен столь вольным поведением кирисы?..
– Вы моложе, чем я думала! – вырывается у меня.
– На себя посмотрите! – отчего-то отвечает он.
Отступаю на шаг. Зачем мне смотреть на себя? Я знаю, что молода.
…
Неожиданно приходит понимание, что мое лицо – такая же загадка для меня, как и для всех окружающих. Как я выгляжу с прямыми волосами, убранными за плечи, и чистой кожей, не измазанной углем?.. Теперь только Чэн и знает.
Отхожу еще дальше и нахожу глазами жалкое подобие зеркала, потемневшее от времени. Заглядываю в него… и несколько секунд просто стою и смотрю.
Кажется, я довольно миловидна. Только глаза сильно испуганные.
Почему сестры предпочитали этого не замечать?..
– Оденьтесь, кириса. Вы можете простыть, – прикрывая занавеской грязную раму окна, произносит Чэн, тактично сделав вид, что не заметил моего «открытия» у стены.
Захожу за ширму и одеваюсь. Одежда простая, поэтому помощь мне не требуется. Но узнает ли меня дворцовая стража?
Морщусь, вспомнив о расческе и угольке в шкатулке. Нет, уродовать себя почему-то больше не хочется. Напротив, хочется показаться матери, чтобы услышать ее одобрение. Что, если раньше она отворачивалась от меня только из-за моей неопрятности? Сестры следили, чтобы я приезжала во дворец жены великого Риши в том виде, который был им привычен…
– Вернемся к проклятой табличке, – вдруг возобновляет разговор Чэн. – Как думаете, почему она не сработала?
– О чем вы?
На самом деле я прекрасно понимаю его.
– Думаю, вы знаете, – кивает страж, чье лицо опять скрывает капюшон, – табличка должна была пробудить покойниц, но этого не произошло.
Расчесав волосы, застываю, глядя на заколку, подаренную мне сестрами на день рождения.
– Думаю, этого не произошло, потому что нянечки были хорошими людьми. А с хорошими людьми не происходит ничего плохого, – негромко отвечаю я спустя некоторое время.