Представляла как он из года в год одиноко поет в своем концертном зале. Без цели, без выхода, без аплодисментов. Узник своих же песен, что стали для него тюрьмой.
Когда припев заканчивался, она отвечала себе:
– Да, использую. Эксплуатирую его голос. Живу за чужой счет и не стыдно! – а самой было еще как стыдно, и хотела даже отпустить, но не отпускала. Хотела сохранить его голос жизни, пускай даже с того света.
А еще было кое-что, что никак не укладывалось в ее голове. Почему-то Жене казалось, что он Старается. Каждый раз поет не хуже, чем в предыдущий, а то и еще лучше. – Так странно, – размышляла она. – Зачем так стараться, если тебя заставляют? Зачем так стараться из-за меня? Зачем стараться, если нет выхода?
«Это бессмысленно. Я бы не старалась».
Еще вчера, когда полынь еще не пахла маем 5 класса, она, сидя перед пузатеньким компьютером, снова задумалась и остановила курсор перед иконкой с его голосом.
– И, правда. Какая же я все-таки эгоистка, – произнесла Женя голосом той девочки. – До сих пор. До сих пор не даю ему покоя. Для себя. Похитила его душу для личного пользования. Для своих целей и своих ушей – стыдно перед морковной подругой.
«Я – воровка душ».
Посмотрела на энергичную душу, заключенную в плакате.
– Прости меня, – сказала вчера Женя. – Сегодня точно последний раз. Честно, честно. Сегодня в последний. А завтра… Завтра я перестану, – пообещала она плакату вчера и даже сама себе не поверила.
– И кого я обманываю? – нарушала обещание раз за разом, пока само слово «обещание» не обесценилось и не стало более пустым, чем то лето между пятым и шестым классом, когда даже кузнечики перестали петь, опустев внутри и потеряв вес своего голоса. Пообещала вчера и по доброй традиции готовилась нарушить сегодня.
Прямо сейчас.
И вот, посмотрев на плакат со звонким мужичком в вычурном жакете, в котором уже опустился закат, Женя включила самую известную его песню. Песню света с того света.
Слова жизни вновь наполнили ее жадные до жизни уши, но теперь уже не было стыдно.
Кое-что изменилось. Слова девочки, что все эти годы не давали покоя, так же, как некогда призрачный автомобиль, прошли. С сегодняшнего сна. Сна, с которым она проснулась и вспомнила об одном мае. Последнем мае пятого класса. Последнем мае, когда плавился асфальт.