В Надю-то он, пожалуй, влюбился бы, не будь так устремлён всеми мыслями на север. Мог увести с собой, хотя бы позвать, намекнуть, а там кто знает…
Надя была единственной в классе, о чьей жизни после выпускного не ведал Серёга Кондин. Исчезла решительнее некоторых, даже следов её в мировой паутине было не отыскать. Жаль, был бы очень рад увидеться.
За этими мыслями он и доехал.
9
– Забурел, в натуре забурел! – было первое, что услышал Костя на вокзале Севастополя. Когда утихли рукопожатия и хлопки по плечу, он понял, что Серый изменился. Это было не так заметно по фотографиям и с первого взгляда наяву. То же худое широкоскулое лицо, крупные зубы, светлые глаза, от смеха принимающие форму месяца рожками вниз. Средний рост, джинсы, рубашка навыпуск, бейсболка с длинным козырьком. И хрипловатый, чуть ломкий голос… Всё будто бы то же – да не совсем.
Школьный приятель, как ни странно было это осознать, возмужал. Чувствовалось по его взгляду, интонациям речи, по всей манере держаться, что есть на свете люди, для которых он папа, для которых он взрослый.
В стороне, возле запылённого «пассата», их встретила симпатичная темноглазая блондинка в пёстром сарафане и босоножках на каблучке.
– Алёна, – улыбнулась она.
Костя бережно пожал её тонкую ладонь и представился. Очень приятно.
– Когда у тебя, говоришь, занятие по скайпу? – спросил Сергей.
Это было удивительно: обмолвился перед выездом один раз, а он помнит! До занятия оставалось три часа, и Серый предложил, пока есть время, развеяться на Приморском бульваре.
– Мы всё ждём, когда ты станешь великим писателем, – сказал он, сворачивая на проспект Нахимова.
– Это разные вещи, грамотность и творчество. Не всегда гуляют вместе. Да и великие писатели вымерли. Я по роду занятий читаю современных, а другие… Спрошу иногда ученика: знаешь такого-то? А того? Этого? – Костя назвал несколько весьма знаменитых в издательском кругу имён. – Никто не знает. Получается, их как будто и нет.
– Я тоже не знаю, – не отрываясь от руля, пожал плечами Серёга.
– Последнюю фамилию где-то слышала, – отозвалась Алёна.
– Значит, он скрипит не зря. А остальные… увы.
– Ты стань не современным, а вымершим, как Лев Толстов, – сказал Сергей. – Всё, паркуюсь. Оперделился с местом.
– Ну тебя! – Алёна, широким взмахом обозначив затрещину, едва коснулась пальчиками его головы.