– Сибиряк! – Лебедев окликнул племянника. Антон шел в его сторону со странно озабоченным лицом.
– Что случилось?
– Маршал хочет видеть тебя на совещании, – сказал Антон.
– Зачем я ему? – удивился Сибиряк.
– Скоро все сам узнаешь… – ответил Антон. – Пойдем, не то опоздаем.
Они шли к главному корпусу. Сильный ветер трепал штандарты на крыше.
Все кресла в кабинете были отодвинуты в ожидании участников совещания. Сибиряк с дядей подошли к окну.
– Смотри, сколько бронированных машин. Сегодня тут будут командующие со всей страны. На аэродроме с утра была суета, теперь она переместилась сюда, – усмехнулся Лебедев.
– Слушай, – Сибиряк повернулся к нему. – Я по твоему лицу вижу: тут что-то готовится.
– Просто сиди и молчи, – попросил генерал. – Это совещание повышенной секретности. Я отвечаю головой за то, что ты не произнесешь ни слова о том, что услышишь здесь. Ты понял, что это очень серьезно?
– Понял, – глядя во все глаза, испуганно согласился Сибиряк.
Новые и новые командующие на своих бронемобилях парковались у подъездной дорожки. В кабинет входили высшие офицерские чины, которых он раньше здесь не видел. Дроны охраны зависали над крышами машин, двери распахивались, из них первыми выходили вооруженные андроиды, и только затем выпускали своих подопечных из салона. Андроиды провожали офицеров до входа в здание и, вместе с другими умными машинами, приложив автоматы к плечу, вставали по сторонам от входной двери.
– Ну что, товарищи, начнем? – Маршал Титов вошел в кабинет, и все присутствующие поднялись со своих мест и отдали честь.
Сибиряк потихоньку пробрался к стулу у дальней стены. Он посмотрел на дядю, стоящего по правую руку от Титова. Дядя был хмурым и настороженным.
– Вольно, – сказал Титов.
Сибиряк оглядел комнату. Начальник разведки Василий Павлович, как всегда в сером свитере и серых брюках, сидел в самом темном углу и внимательно наблюдал, стараясь быть как можно незаметнее.
Пока генералы говорили, Сибиряк их разглядывал. Все они включили проекции орденов и медалей на груди. Докладывая, генералы смотрели на Титова, изучали его реакцию, но бледное лицо маршала было как всегда каменным, словно выточенным из мрамора. Его ястребиный профиль, когда он поворачивался в сторону окна, выдавал в нем человека упорного, властного, не терпящего неповиновения.