– Ох, – говорит он без улыбки. – Мне стыдно. За то, что кто-то видит меня таким, каким я вижу ее. – Он качает головой и смотрит куда-то мне за спину.
Мне интересно, что он сейчас видит, что вспоминает.
– Я умираю со стыда, – признается он.
– Этот стыд мы называем здоровой виной или раскаянием. Если бы вы чувствовали то же самое тогда, сразу, это остановило бы вас. Логично?
Он кивает, понурив голову.
– У вас есть фотография мачехи?
– Что? С собой? Нет.
– А можете раздобыть?
– Конечно, – говорит он. – Да, могу.
– Хорошо. Я хочу, чтобы вы сделали вот что. Вы можете кричать на жену. Я не в состоянии вам помешать. Но в следующий раз, когда вы почувствуете, что вот-вот взорветесь, я бы хотел, чтобы вы перед этим достали фото своей мачехи, посмотрели ей в глаза и сказали: «Я знаю, что вот-вот причиню боль любимой женщине. Прямо сейчас быть похожим на тебя важнее, чем моя жена». Скажите это – а потом делайте что хотите, кричите, если нужно.
Эрнесто вскидывает голову и смотрит прямо на меня:
– Это неправда. От такого я просто окаменел бы и ни слова не сказал. Мачеха для меня не важнее, чем моя жена.
Он умолкает, протягивает руку и кладет ее на колено Мэдди.
Она берет его руку, они смотрят друг на друга.
Прошло почти четырнадцать лет. С тех пор Эрнесто ни разу не срывался на Мэдди.
Нейробиологи учат нас, что для того, чтобы разомкнуть и перестроить нейронную связь, нужны две вещи. Во-первых, необходимо сделать неявное явным. Иногда надо помочь человеку увидеть то, чего он не видит. Но нужно быть готовым к обратной связи. Во-вторых, нужно вызвать у человека отвращение>11, протест, что-то вроде: «Ой, нет, не думаю, что мне и правда хочется продолжать так делать».
Во время разговора с Эрнесто я помог ему выразить неявное, описав словами то, как он воспроизводит поведение своей мачехи. Эрнесто испытал отвращение. После этого, согласно последним исследованиям, ему потребовалось около пяти часов, чтобы начать создавать новую нейронную связь: «Господи боже мой, ни за что не буду повторять ту мерзость, в которой меня вырастили!»
В этот момент отвращения Эрнесто пробудился и увидел «Мы». Ведь все это время он кричал не на кого-нибудь, а на любимую женщину. О чем он только думал? С моей помощью он переключился из левополушарного состояния в то, когда активен весь мозг. Теперь ведущим стало правое полушарие, которое заведует отношениями