«Мой адрес – не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз…», – донеслись слова песни из кухни. Семейный вопрос был пока улажен. Я вернулся к инглишу и принялся искать аналогию Герундию в русском языке. И нашёл! По мне, он соответствовал нашим словам с окончаниями -ение (-ание).
Английские предложения с Герундием прекрасно ложились на русский при такой замене:
<> Classifying Australian aborigines as “fauna” under the Flora and Fauna Act of New South Wales prior to the 1967 referendum was a violation of human rights
= Классифицирование австралийских аборигенов как «фауны» в соответствии с Законом о флоре и фауне Нового Южного Уэльса до референдума 1967 года было нарушением прав человека.
<> Driving a car instead of walking is not good for health
= Вождение автомобиля вместо хождения есть не хорошо для здоровья.
<> Counting over four without the help of fingers and limbs is beyond the mind of aborigines, because for thousands of years their one-two-three-four-many system was sufficient to count game, trees and themselves
= Считание свыше четырёх без помощи пальцев и конечностей выходит за рамки ума аборигенов, потому что на протяжении тысячелетий их система «один-два-три-четыре-много» была достаточной, чтобы сосчитать дичь, деревья и самих себя.
«Классифицирование», «вождение», «хождение» и «считание» были примерами русского Герундия! По сравнению с «классификацией», «ездой», «ходьбой» и «счётом» они обозначали скорее процесс действия, чем фиксированный единичный акт. Конечно, в русском было не принято говорить «считание», однако смысл такого слова мне был предельно ясен. Таким образом, британская химера всегда водилась и в нашем языке, хотя в учебниках и утверждалось обратное.
Английский не был бы английским, если бы на этом тема окончания -ing была закончена. Оказалось, что с его помощью образовывались ещё и активные (действительные) «причастия настоящего времени» (Present Participle), соответствовавшие русским словам, оканчивающимся на -щий (-щая, -щие) в именительном падеже. Например, a whistling boy = «свистящий мальчик». Учебники советовали определять, являлось ли слово Герундием или причастием по ряду признаков.
Мне же не понадобились никакие признаки. Потому что, чаще всего, причастие просто не могло быть Герундием в контексте предложения и наоборот. Интуитивная логика легко отличала одно от другого «на автопилоте». В моём понимании, фраза а sleeping bear могла быть переведена только как «спящий медведь», а не «спание медведя», а driving a car – наоборот, как «вождение автомобиля», а не «ведущий автомобиль».