Много ещё чего говорила Анна Серафимовна Зое…
Слушая бабушку Аню, Зоя вспоминала своих родителей, которые с ней о Боге речей не вели. И лишь однажды мать рассказала по секрету об отце, что тот в детстве желал посвятить жизнь религии, и в ранней юности даже носил тайком от родителей вериги. Но революционный дух по приезду в Питер начисто вышиб из него божественное. Так сказала Зое её мать. Благодаря полученной атеистической закваске как в семье, так и в школе, Зоя была далека от церковных идеалов и религиозных настроений, но вот тогда, в церкви, куда привела за руку Анна Серафимовна, вместе с речами старушки что-то коснулось её невинного искреннего сердца, что-то коснулось…»
А вот что осталось в памяти у однокурсниц Зои:
«На занятия в мединститут Зоя вернулась с трёхнедельным опозданием, посвятила дни и ночи учёбе, быстро освоила пропущенные материалы и лекции. Начальство было в курсе постигшей её трагедии, и с учётом её блестящих результатов лучшей студентке института пошли навстречу. Подруги выражали сочувствие. Она собрала всю волю, чтобы не раскисать. Из дома приходили от родителей письма, полные печали из-за гибели внука. Родители волновались за Зою, как бы не подорвалось здоровье после пережитых потрясений во время пребывания в доме старшей сестры. Все новости они узнавали от Зои. Зина и раньше редко писала родителям, а сейчас будто забыла об их существовании.
Однажды поздним вечером Зою оторвали от чтения учебных текстов: курносенькая, пухлая Леночка Авкушина, всегда в кого-то влюблённая и каждый раз попадавшая впросак из-за излишней доверчивости, сейчас стояла перед Зоей с прижатой к груди рукой. Её и без того вечно удивлённые глаза ещё больше удивлялись тому, что желала она сообщить.
– А ты знаешь, а ты знаешь, там же Петя, Петя! – сказала она для большей ясности таким нарочито страшным, даже грубым голосом, будто речь шла о чём-то диком и ужасном.
Леночка всей душой была привязана к Зое, считала её главным для себя авторитетом, во всём с ней советовалась, рассказывала ей свои сердечные тайны и обязательно при этом плакала. Без слёз говорить о своих приключениях она не умела, потому что слишком часто её кто-то обманывал, и она вновь оставалась одна. Жизнь Зои, а тем более то обстоятельство, что у Зои был постоянный жених, и они по-настоящему всерьёз любят друг друга, о, как всё это восхищало, казалась Леночке идеалом, которому она всей душой стремилась подражать. Поэтому разрыв подруги с Петей она восприняла почти как собственную трагедию и даже плакала, когда утешала Зою.