– В самом деле? – тут же проговорила Кэтлин.
– О чем ты? Мне просто было нужно что-то тяжелое.
Кэтлин только покачала головой.
– Судьба города зависит от твоей губной помады. Какая ирония. Итак… – Она вернулась к делу. – Не знаю, стоит ли сворачивать операции в этих местах лишь для того, чтобы предотвратить забастовки, но следующая стачка произойдет где-то здесь. Профсоюзы собираются только наращивать свою активность.
– Мы предупредим фабричных и заводских мастеров, – подтвердила Джульетта и с помощью пальцев попыталась прикинуть расстояние между теми местами, которые пометила Кэтлин. Когда ее рука повисла над южной частью города, над Наньши, она замерла, глядя на дорогу, на которой находилась та самая больница.
«Если бы в тот день протестующие не пошли штурмовать эту больницу, возможно, я смогла бы отыскать другой выход», – подумала Джульетта.
«Ты принимаешь желаемое за действительное», – сказала она себе. Даже если бы они все сдали назад, Тайлер выстрелил бы ей в голову, стоило ей лишь потянуться к руке Ромы.
– Джульетта.
Дверь спальни распахнулась. Джульетта удивленно дернулась и ударилась коленом о туалетный столик. Кэтлин тоже резко втянула в себя воздух, и ее рука взлетела к нефритовому медальону на горле, будто затем, чтобы убедиться, что он на месте.
– Мама, – выдохнула Джульетта, повернувшись к двери. – Ты что, хочешь напугать меня до смерти?
Госпожа Цай улыбнулась чуть заметной улыбкой и не ответила. Вместо этого она сказала:
– Я собираюсь прогуляться по Нанкин-роуд. Может, тебе что-то купить? Например, новую ткань?
– Не стоит. Как-нибудь обойдусь.
Но мать гнула свое.
– Тебе бы не помешало новое ципао. Когда я смотрела в последний раз, в твоем гардеробе их было только два.
Джульетта едва удержалась от того, чтобы не закатить глаза. Некоторые вещи не меняются никогда. Теперь, когда Джульетте было целых девятнадцать лет, госпожа Цай редко высказывала свое недовольство, но она терпеть не могла чересчур свободные и броские западные платья, которые так любила ее дочь.
– Нет, правда не стоит, – ответила Джульетта. – Я слишком люблю два своих ципао, чтобы добавлять к ним третье.
Теперь уже ее мать едва не закатила глаза.
– Что ж, ладно. Селинь, у тебя нет на примете какой-нибудь ткани, которую я могла бы тебе купить?
Кэтлин улыбнулась. Меж тем как тон Джульетты на протяжении всей беседы оставался небрежным, ее кузина, похоже, была искренне тронута предложением тети.