– Не знаю…– слабо ответил он, и все закружилось и исчезло под навалившейся глыбой сна.
* * *
Вот уже целых двадцать минут Егор молча смотрел в окно. На школьном дворе весело и беззаботно носились дети. "…Да… вот они – новое поколение – все нипочем! Откуда у них столько ума и способности воспринимать все новое? Вот нам было сложно освоить первые "пентиумы", а они… схватывают все на лету, как будто и не дети вовсе, а непрерывно обучающиеся машины…"
Директор школы, который уже некоторое время наблюдавший за учителем, то есть за бывшим учителем, решился нарушить молчание.
– Егор Михайлович, вы можете в трехдневный срок встать на биржу труда, и будете получать
некоторое время пособие. Этого, конечно, мало, но на какое-то время хватит. Вакансий в школу будет найти трудно, но может, хоть какую-нибудь работу они вам предложат. Мне очень жаль. Эти новые порядки…
– Да, да. Конечно!.. – растеряно бормотал уволенный учитель. – Пройти тест для меня оказалось невыполнимой задачей. Что поделать! Возраст…
Ох уж этот возраст! Ему исполнилось пятьдесят. И он не в состоянии был освоить новые технологии. В мире все менялось. Кругом происходили разительные перемены. Новый директор школы (как, впрочем, и все остальные учителя, и обслуживающий персонал) был энергичным молодым человеком. Всего за полтора года сменился весь учительский состав. Сменилась охрана. Теперь на школьной территории ходили молодые здоровяки в военной форме, и школа напоминала какое-то военизированное подразделение. Настала очередь и Егора. Он и так продержался дольше всех. Его спасала хорошая физическая подготовка и умение ладить с детьми. Ему по какой- то причине казалось, что его не уволят, оставят доработать до пенсии, хотя бы в качестве воспитателя. Но, увы… Надежды не оправдались. Динозаврам не место в новом эволюционном пространстве. Сегодняшний тест доказал это целиком и полностью. Ничего не поделать! То, что Егору Михайловичу оставалось до пенсии еще много лет, и ему нужны средства для существования, никого особо не волновало. Ведь приходящие на смену молодые и веселые интеллектуалы и не предполагают, что они тоже через двадцать пять- тридцать лет подойдут к рубежу непригодности, так как их стареющий вид будет портить интерьеры ультрасовременной школы…
Собрать вещи из письменного стола не составляло особого труда. Все они помещались в портфеле: два учебника математики, книга по психологии по Фрейду и "Педагогика" Макаренко, которые в последнее время все реже и реже вынимались из ящика, несколько ручек, простой карандаш, блокнот – все это так же пылилось не один учебный год по привычке, как атрибуты учительского стола. На самом деле, все, включая журналы успеваемости, учительские заметки, письма родителям, все это хранилось в ящике процессора, который был теперь все и всем. Плоские экраны мониторов стояли на каждом учительском столе, мышь, клавиатура – все это было единой системой и работало в одном единственном компьютере, который находился у директора в кабинете. Но на следующей неделе должны были переоборудовать все классные комнаты, в том числе и учительскую. Поговаривали, что особых умений обращаться с новой аппаратурой не требовалось. Нужно было только уметь мыслить так, как мыслит она. И все. Вот это, как раз, оказалось Егору не под силу. "Двадцать пять лет – все коту под хвост! Что же мне теперь делать?". Автобус бесшумно остановился, и водитель ждал, когда последний пассажир покинет салон. Мужчина, видимо, не торопился, так как сидел молча и неподвижно, уставившись в одну точку. Водитель несколько раз объявил, автобус по маршруту дальше не пойдет, но мужчина так и не пошевелился. Тогда водитель обошел спереди автобус и, войдя в салон, мягко тронул сидящего за плечо.