– Да-да, это он и есть, тот самый дом, – сказал Чарльз.
– А кто там будет? – спросил Найджел уже не в первый раз.
Об уникальных и загадочных вечерах в доме сэра Хюберта Хендсли Найджел был наслышан от приятеля – журналиста. Тот, побывав на одном из них, был просто в телячьем восторге. Сам Чарльз Ренкин, – а уж он-то был знаток и ценитель подобного рода мероприятий, каких мало, – так и тот в пользу этих уик-эндов отказывался от самых заманчивых приглашений. И вот наконец свершилось: обедая на днях у Чарльза, Найджел тоже удостоился приглашения.
– Так кто же там все-таки будет? – повторил вопрос Найджел.
– Обычная публика, полагаю, – ответил Ренкин, – плюс еще доктор Фома Токарев, который знаком с сэром Хендсли еще с тех пор, как тот был консулом в Петрограде. Ну, еще, конечно, Уайлды, они, скорее всего, едут в этом же поезде. Артур Уайлд, знаменитый археолог, и Марджори Уайлд… гм, она, полагаю, просто симпатичная женщина. Весьма. Будет там, я думаю, также и Анджела Норт. Ты знаком с ней?
– Это племянница сэра Хендсли? Конечно, ведь она тогда была с ним у тебя на званом ужине.
– Ах да, разумеется. И если мне не изменяет память, вы с ней довольно мило беседовали.
– А мисс Грант приедет?
Чарльз Ренкин встал и принялся надевать пальто, путаясь в рукавах.
– Ты имеешь в виду Розамунду? Да, приедет.
«Удивительный все-таки голос у старины Чарльза», – только и успел подумать Найджел, как лязг тормозов возвестил о прибытии на станцию. Паровоз шумно и протяжно выдохнул.
Воздух снаружи был совсем не то что в Лондоне – куда как свежее и промозглее, особенно после духоты вагона. Ренкин двинулся по узкой дорожке, которая привела их к группе, состоящей из трех закутанных фигур. Они что-то громко обсуждали, пока шофер грузил вещи в шестиместный «бентли».
– Привет, Ренкин, – произнес худой мужчина в очках. – Я так и думал, что ты должен быть где-то здесь, в этом поезде.
– А я, Артур, высматривал тебя еще на Паддингтоне [1], – ответил Ренкин. – Познакомьтесь с моим кузеном. Это Найджел Батгейт… миссис Уайлд… мистер Уайлд. А ты, Розамунда, кажется, знакома с ним, не так ли?
Найджел поклонился Розамунде Грант, красивой темноволосой высокой женщине. Странная у нее была красота, необычная, запоминающаяся надолго. А вот от всей миссис Уайлд виделись только пара больших голубых глаз и кончик крохотного вздернутого носика. Эти глаза оценивающе поглядели на Найджела, а довольно пронзительный манерный голосок, исходящий из невероятно высокого мехового воротника, произнес: