– Похоже, что Змиев не очень утруждает себя толерантностью и
гуманизмом? – ехидствует Овчинников.
– Почему же. Утруждает. У нас вчера на Якорной площади была
демонстрация правозащитников. Так не поверите, ни одного не
повесил.
– Правозащитники? Серьезно? И с какими лозунгами?
– Долой сталинизм! Фашизм не пройдет! Ну и так далее.
– И чем кончилось?
– А к ним пара зомби на шум пришли. Дальше не знаю.
– Ясно. Павел Ильич! Охотничья команда вчерне зачистила зоопарк.
Можно направлять людей за мясом.
– Наверное, не сейчас. Медведей же разделать надо? – Видно, что
разделка медвежьих туш незнакома Павлу Ильичу, и он немного
теряется.
– Так ведь и вам грузчиков собрать время нужно?
– Нет, они у меня готовы. Есть-то охота. Сейчас у нас на
довольствии получается четыре тысячи шестьсот шестьдесят семь
человек. Двести двадцать шесть эвакуировали, за счет того что дети
меньше места занимают, итого – четыре тысячи четыреста сорок один
едок. У пары тысяч пока есть что кушать, а остальные прибежали кто
в чем и без ничего. Галеты сейчас раздаем, позже мясо
подоспеет.
– А готовить где? – влезаю я.
– Все имеющиеся мощности работают – на Монетном дворе, в
Трубецком бастионе, в Артмузее и в кафе на Иоанновском равелине. На
любой точке, где готовить можем, готовим без перерыва – в том числе
и на кухнях в жилых домах на Алексеевском. Открытую кухню сложили в
горже[23] Государева бастиона – вмуровали прямоугольный котел на
триста литров, сварили сегодня из нержавейки. На дрова пускаем все
негодные стройматериалы, нашли тут заваль – на пару дней хватит.
Расконсервировали кухни двух ресторанов на дебаркадерах, но там,
хоть начарт и прикрыл огнем, боюсь, что долго не усидим: зомби идут
от жилого района – беженцы привлекают, вот они и увязываются. Ну и
в ресторане «Летучий голландец» несколько человек персонала
оказалось – тоже помогают. В общем, тысячи две прокормить можем. А
с четырьмя – с голода сдохнуть не дадим, но и только. А без помощи
извне и этого не выйдет. Я просмотрел проспект зоосада – дней на
пять там запасов, – деловито отвечает Павел Ильич.
– Может, прекратим прием беженцев? – сомневается Овчинников.
– И как вы себе это представляете? Пока люди видят, что у нас
творится, в основной массе готовы потерпеть. Тем более что отправка
первой партии эвакуированных очень воодушевила. И как будем
отбирать? По какому критерию? По полу – маму с дитем пустим, а папа
– шагай отсюда? Нас порвут на мелкие тряпочки. По профессии?