А дед после похорон убиенного крыса подале от кухни задумался:
что пасюк посреди леса делал? Ну не живут крысы в лесу, они в домах
живут. Стал копать снег, где крысова нора была. Под снегом –
слой углей. А под углями – недогоревшие доски-бревна и
кирпичный свод с люком. Дом был с подвалом. Дом-то сгорел, а подвал
уцелел и оказался набит всякими соленьями-вареньями, которые
здорово улучшили рацион зенитчиков. Ощутимый оказался приварок.
(Опять же по нынешним понятиям – лохство сплошное: нет
чтобы товарищам все это продать, а не отдавать даром… Разбогател
бы!)
Вообще финские дома поражали зажиточностью. Сами-то дома не так
чтоб очень, наши тоже не хуже строили, а вот городская мебель и
особенно костюмы «на плечиках» – удивляли. Дело
понятное – война шла в самых фешенебельных местах Финляндии,
на курортах Карельского перешейка. Потом в 1944 добрались до куда
более скудных и убогих мест – разительный был контраст. А на
Карельском жили весьма небедные финны. В подвалах оставались
запасы. И хотя политбойцы рассказывали, что финны все отравляют,
наши ели. Многие поживились финским добром из брошенных домов. Дед
не польстился. Еда на войне – это одно, а воровать вещи был не
приучен. Посылал дочке (моей будущей маме) цветные картинки в
письмах. Птички, цветочки… Пачка открыток где-то попалась, вот их и
пользовал.
А еще отметил, что у финнов срубы рубили не так, как у нас. Да
еще то, что сараи для хранения сена были «дырявые», бревна со
здоровенными щелями уложены – видно, чтоб сено на сквозняке
проветривалось…
Потерь в зенпульроте было мало, и какие-то они были нелепые. Два
солдата чистили пулеметы после стрельбы. Один случайно нажал грудью
на общий рычаг спуска. Находившийся напротив был убит
наповал – в одном из четырех пулеметов в стволе оказался
патрон…
К деревне, где стояли наши войска, из леса на лыжах прикатили
гуськом пятеро финнов. Их увидели издалека и сбежались посмотреть.
Кто-то ляпнул, что это финны в плен сдаваться идут. Народу набежало
много, а финнов пятеро, идут целенаправленно – ясно видят же,
что в деревне русские. Наверное, действительно сдаваться. А
оказалось – не совсем. Подъехали поближе, шустро развернулись
веером и влепили из автоматов «от живота» да по толпе. Наши
шарахнулись в разные стороны, но многим досталось. А финны так же
шустро по своей лыжне обратно в лес. Тут и оказалось, что поглазеть
пришли без винтовок. Пока то-се, а финны уже у леса. «Если финн
встал на лыжи, его и пуля не догонит». Но одного догнала. Тогда
двое финнов раненого подхватили под мышки, двое других съехали с
лыжни и пошли, проторивая лыжни для носильщиков, чтоб тем, кто
раненого тащит, не по целине переть, – и в момент в лес.