И треснул мир напополам, дымит разлом
И льётся кровь, идёт война добра со злом
И меркнет свет, в углах паук плетёт узор
По тёмным улицам летит ночной дозор
*использован текст песни “Ночной дозор”, группы УмаТурман.
Я медленно разложила вещи и снова замерла перед окном. Закат выгорел и отступил за горизонт – уступил пространство для звёзд. Холмы почернели, справа огнями ответил на призыв звёздного неба город. Оторваться от этого пейзажа было сложно. Стоя здесь, и упиваясь прохладой весенней ночи, я позавидовала будущей Пашиной жене. Она будет жить перед этими окнами. Будет просыпаться и засыпать с этим чудесным видом. Тут же обожгла мысль – чтобы жена у Пашки появилась – надо, для начала, Пашу спасти.
За один наш разговор о магии, мы могли оказаться в тюрьме. После революции, произошедшей сорок лет назад, даже косвенные подозрения в применении магии могли привести к пожизненному заключению, а за доказанное применение магии наказание было одно – смерть. Жестоко, но, наверное, люди, когда проводили “смену”, знали, что делали. Хорошо, если знали, а не просто меняли миропорядок, добиваясь власти – тут же съязвил внутренний голос.
Бюрократическая машина неповоротлива, но это не значит, что она не найдёт способ выкурить Павла из кафе. Даже если удастся доказать Пашкину непричастность, он навсегда останется под бдительным присмотром Комитета. А если он причастен? – скрутила непрошенная мысль. Значит…
– И с какой это стати она решила, что сможет обыграть магический комитет? – спросил кто-то.
– Ха! Решила она… Да она просто сохнет по нему, так бы и…
– Да ладно тебе – сохнет! Смотри как ей здесь нравится. О жене его будущей думает – да она же охомутать его хочет, чтобы стать хозяйкой и этого дома, и кофейни.
– А вот это похоже на правду, да только ведь мотивации-то не хватит, чтоб до конца бороться с комитетом. Свалит же в конце-концов…
– Только денег поимеет от него. Ха-ха!
– Нет, ну надо же, какая наглость!
Я резко обернулась. В комнате никого не было. Я зашла в ванну, осмотрела туалет. Медленно вернулась в комнату, проверила шкаф и пространство под кроватью. Затем выбежала в коридор, но тут же вернулась обратно – пустота была очевидной. Что за ерунда? Голоса звучали чётко и близко. И они… Они говорили обо мне так, словно знали о чём я могла бы думать. Что за бред?