Я инстинктивно вскочила на ноги и понеслась к Рису. В груди бешено колотилось сердце. Пожалуйста, будь в порядке.
Когда я добежала до своего телохранителя, он уже обезоружил противника – тот растянулся на земле и стонал, истекая кровью. В нескольких метрах лежал раненый мужчина, в которого целился стрелок, его лицо белело в лунном свете. Ребенок, мальчик лет семи-восьми, сидел рядом на коленях и смотрел на нас с Рисом огромными, перепуганными глазами.
– Ты что, черт подери, творишь? – крикнул Рис, увидев меня.
Я принялась лихорадочно искать на нем повреждения, но он стоял, разговаривал и ворчал, как обычно, а значит, не мог быть слишком опасно ранен.
А вот мальчика явно требовалось успокоить.
Проигнорировав вопрос Риса, я присела, оказавшись на уровне глаз ребенка.
– Все в порядке, – мягко сказала я. Я не придвигалась ближе, чтобы не испугать его еще сильнее. – Мы не причиним тебе вреда.
Он крепче сжал руку своего, как я предположила, отца.
– Мой папа умрет? – тихо спросил он.
В горле встал ком. Я была примерно его возраста, когда погиб мой отец, и…
Стоп. Речь не о тебе. Сосредоточься на происходящем.
– Скоро приедут врачи, они его быстро вылечат.
По крайней мере, я очень надеялась. Мужчина то приходил в себя, то снова терял сознание, из его раны сочилась кровь, пачкая кроссовки мальчика.
Рис опустился на корточки рядом со мной.
– Она права. Врачи знают, что делать. – Он заговорил мягким голосом, которого я прежде никогда не слышала, и в груди что-то сжалось. Сильно. – Мы побудем с тобой, пока они не приедут. Договорились?
У мальчика дрожала нижняя губа, но он кивнул:
– Хорошо.
Прежде чем мы успели сказать что-то еще, нас осветил яркий свет, и по парку прогремел голос:
– Полиция! Руки вверх!
РИС
Вопросы. Медицинские осмотры. Еще вопросы, плюс несколько хлопков по плечу за «героизм».
События следующего часа оказались небывалым испытанием для моего терпения… не считая этой проклятой женщины.
– Я сказал тебе оставаться на месте. Совсем простое указание, принцесса, – прорычал я.
Ее бегство в мою сторону вызвало у меня больше ужаса, чем направленный в лицо пистолет.
И неважно, что я обезоружил стрелка. Вдруг у него был второй пистолет, который я не заметил?
Ужас провел когтями по позвоночнику.
Я мог вынести выстрел. Но не вынес бы, если бы пострадала Бриджит.